И я замер в дверях, когда увидел комнату с металлической кроватью, с матрасом и постельным бельем. Такой же металлический стол, на котором стояли какие-то коробки. В потолке сиял такой же прямоугольник, как и в коридоре.
– И здесь я провел полгода? – усомнился я, хотя кое-какие из моих снов совпадали с этим местом. Вот только не было еще окна и занавесок, но это, похоже, были другие сны.
– Да, – ответил Мьелдон, подошел к столу, что-то щелкнуло и одна из коробок засветилась.
– Что это такое? – вздрогнув, спросил я.
– Техника прошлого, – ответил монах. – Старая, очень старая. Но каким-то чудом дожившая до наших дней.
– И что в ней?
– То, что ты изучал. Там есть видеоролики, есть игры, есть какие-то записи.
– Что. Это. Такое? – спросил я, глядя на светящуюся сторону большой белой коробки. Под столом что-то громко гудело.
– Вычислительная машина. У нас где-то лежит к ней инструкция, написанная пару тысяч лет тому назад. Уже после того, как исчезла цивилизация создателей этой штуки.
Я осторожно присел за стол. Всмотрелся в экран. Смутно знакомое, но в то же время непонятное зрелище.
На синем фоне много-много мелких картинок. Я начал читать названия.
– О, а вот про это мне был сон, – я ткнул пальцем в синий фон. Холодный, как стекло.
– Да, ты любил эти штуки. Все, что видишь здесь – все тебе нравилось.
Я задумался. Что-то не складывалось.
– Скажи, Мьелдон. Разве остальные не играли? Ты сказал, что здесь были какие-то игры.
– Машина только одна. И учили тебя одного.
– Чему учили?
– Прошлому, – Мьелдон опустился на кровать рядом со мной. – Прошлое, которое было развито технически, но так внезапно исчезло, не оставив никакого следа – это повод начать исследования. Однако, начать их нельзя. Во всяком случае, начать их прямо сейчас – точно нельзя.
– Почему? – спросил я.
– Что «почему»? – уточнил монах.
– Почему было развито – только потому, что были такие штуки?
– И не только поэтому, – ответил Мьелдон. – Есть много косвенных свидетельств, но это, – он ткнул пальцем в вычислительную машину: – одно из самых главных. Мне кажется, что в этом коридоре должны быть потайные двери, но мне до сих пор не удалось найти к ним ключ.
– Здесь есть еще комнаты? – я быстро переключился на новую проблему.
– Есть, но в большинстве своем они пусты.
– Так, ладно, с этим, я надеюсь, разбираться не мне. Значит, здесь я был один. Так в чем была моя задача? Когда меня выпустили из монастыря.
– Выпустили, – хмыкнул Мьелдон. – Как будто из тюрьмы. Про задачу я тебе не расскажу. Пускай Пирокант рассказывает.
– То есть… я полгода сидел, играл… смотрел… изучал что-то прошлое… Никак не возьму в толк, что и зачем, – произнес я.
– Пирокант, – коротко ответил Мьелдон. – Только он тебе все сможет адекватно объяснить.
– Хорошо, мои цели. А вы что здесь делаете? У вас сотни монахов, которые учатся обращению с оружием. Это что, какой-то другой план?
– Мне повторить? – нахмурился Мьелдон.
– Ладно, я понял. Все вопросы к мастеру Пирокару.
– Именно.
– А что насчет истории? Ты ее знаешь? Я могу тебя спросить о том, что происходит в этом мире?
– Наверно, – монах выключил гудящую машину. – Смотря о чем ты хочешь спросить.
– Что это за города?
– Города-государства, по сути своей, – ответил Мьелдон. – Территориальные образования, на которые распались последние союзы. Если тебе это интересно, то нужно поговорить с нашим хранителем.
