– Но ваш адвокат должен ей сказать, что это не будет опубликовано, что никто даже не увидит документа, если только она сама не даст в газеты интервью или не расскажет кому-нибудь о деле. Если же она будет болтать, вы опубликуете письмо. Она согласится на это. Ее адвокат также на это пойдет, так как урвет еще малую толику. Это шантаж, вы говорите?
– Бьюсь об заклад, что это так! Это – самый настоящий шантаж!
– Ну, значит, вы даете им лишних десять тысяч, и в газеты не попадет никогда ни одной строчки.
– А как же быть с этой публикой, что внизу? – спросил Бинго. – Что я им скажу?
– Предоставьте это мне, – отвечал Майкл. Пока вы будете одеваться, я схожу вниз и скажу, что вы встретитесь с ними в час в конторе вашего адвоката, где вы кое-что им сообщите. Телефонируйте адвокату, пусть он им скажет, когда они приедут, что все это недоразумение и что девушка сама будет у него и подтвердит это.
– Значит, мне не нужно быть к часу в конторе Кэсвела? – спросил Бинго в недоумении.
– Конечно, нет! Кэсвел передаст газетным репортерам ваши сообщения. В час вы вместе со мной будете уже в Доббс-Ферри. Я принял ваше давнишнее приглашение провести отпуск в старом поместье.
– Хорошо, – сказал Бинго. – Я велю подать сюда машину, и мы тотчас же отправимся. Так я разделаюсь, наконец, со всем этим? Не правда ли?
– Ну, да, конечно.
Через полчаса они были уже на пути в Доббс-Ферри. Бинго смеялся и пел, – в это время автомобиль поднимался на холм, – и все его огорчения исчезли бесследно, словно их никогда и не было.
