– Только учти, Стасик, на пикнике ты пить не будешь! Мне еще пьяные бредни слушать не хватало. Как приедем, сразу уйдем от толпы. Подальше! Шашлык принесешь туда, где разместимся с семьей, а нет, так и без него обойдемся. Это мое условие. Если ты против – поезжай один. И гуляй сколько влезет. Но ночь опять в одиночестве проведешь. И плевать, что обо мне подумают твои сослуживцы! А теперь вставай, приводи себя в порядок и, как я уже говорила, собирайся.
Елена вышла, Мамаев резко поднялся. А он-то думал, жена поступит иначе. Поймет, как ему плохо. Не поняла. Потому что не хочет ничего понимать! Условия выставила. А он, как послушный щенок, должен ей подчиниться. И она уверена в том, что он подчинится, играет на его чувствах. Но он тоже не пацан. Хватит! Если семейная жизнь приближается к краху и нельзя ничего изменить, то пошло бы оно все к черту! Права Лена, надо быть мужиком, а то он слюни распустил.
Мамаев вышел в гостиную, подошел к телефону, набрал номер внутренней связи:
– Командир? Мамаев!
– Слушаю тебя, Стас! – ответил майор.
– Я на природу не еду! О причине не спрашивай. Завтра прошу принять меня после построения! Надо решить серьезный вопрос!
– Ты хорошо подумал перед тем, как начать решать серьезный вопрос?
– Очень хорошо, майор!
– Добро! В понедельник, в десять часов, я приму тебя!
– Ребятам скажи, что… хотя ничего не надо говорить. Потом сам все объясню!
– Это лишнее, Стас! Ты не должен ни перед кем оправдываться!
– До свидания!
– Давай, капитан! И подумай еще перед тем, как прийти ко мне! Время на это у тебя есть! До завтра!
Елена, одевавшая дочь, изумленно посмотрела на супруга:
– Что это значит, Мамаев?
– Мы никуда не едем!
– Вот как? Интересно! А что же такое серьезное ты решил обсудить с Вьюжиным, если это не секрет?
– Разговор не при Насте!
– Еще интересней! Ты интригуешь меня, Мамаев.
Станислав промолчал. Елена нагнулась к дочери:
– Настенька, пройди, пожалуйста, к себе в комнату, хорошо?
– Хорошо, а вы ругаться будете?
– Ну что ты, моя хорошая. Просто поговорим с папой, и все!
– Да знаю я, как вы разговариваете!
Девочка, как взрослая, тяжело вздохнула и прошла к себе.
– Пойдем на кухню? – спросила Елена.
– Идем!
Усевшись за стол, и Станислав, и Елена одновременно закурили. Было заметно, как слегка подрагивают пальцы женщины. Но она держалась, по крайней мере внешне выглядела по-прежнему высокомерно-пренебрежительной, не подозревая, что совершает ошибку.
– Я слушаю тебя, Мамаев!
– Слушай! Мне надоели твои постоянные капризы, твое издевательское по отношению ко мне поведение. Я пришел к выводу, что твои чувства ко мне остались в прошлом, а сейчас ты мстишь мне за то, что связала жизнь с офицером спецназа. И чтобы не мучить друг друга, хотя тебе обстановка в семье не приносит страдания, я решил подать заявление на развод. Поезжай к своим родителям, там свобода, там мужчины, которые имеют деньги, там то, что тебе нужно! Я же подкаблучником не буду. И так ребята за спиной смеются. Надо мной, у которого десятки боевых выходов, три ордена. Из-за тебя недавно я чуть не погубил группу. Я люблю тебя и Настю, и мне тяжело далось это решение, но оно принято. А решений я не меняю, и ты это знаешь!
Елена, выслушав мужа, неожиданно рассмеялась, но смех ее был какой-то неестественный, натянутый.
– О господи! Испугал. Развестись он решил! Да ради бога! Я сыта этой жизнью, – женщина провела рукой по горлу, – вот так! Мне всего двадцать четыре года, квартира в городе, а я сижу в закрытом городке и выйти из него не могу, не пускают, потому что, видите ли, муж в особом каком-то подразделении. Антитеррорист хренов. Ради чужих жизнь готов положить, а на своих наплевать! Да пошел ты к черту! Думаешь, пропаду без тебя? Не дождешься! И жить буду, как человек. Устроюсь не хуже других! А ты, Мамаев, когда тебя из твоего спецназа за ненадобностью выкинут, еще придешь ко мне дворником наниматься.
