– Ты, всегда, всё сводишь к одному и тому же, – резко оборвала мужа Евдокия Ефремовна. – Для тебя главное, чтобы, что ни происходило бы, лишь бы тебя не касалось!
– Для меня главное, чтобы наш сын, наконец, начал обеспечивать сам себя. А вместо этого, он ещё и жениться собрался. Это в девятнадцать-то лет!
– Ты о чём говоришь? Никто жениться не собирается. Наш сын и Лиля любят друг друга и хотят быть рядом. Я в этом не вижу ничего дурного. Скажи лучше, что ты мечтаешь о том, чтобы Шура, как можно быстрее устроился на работу. Ты ведь об этом мечтаешь? Тебе надоело содержать его? Тебе наплевать на его учёбу и дальнейшее будущее нашего сына?
Евдокия Ефремовна, как всегда, готова была продолжать защищать поступки сына, но Иван Андреевич, видя бесперспективность своих доводов, и, зная характер жены, перестал пререкаться с ней и перевёл разговор на другую тему.
– Когда они уезжают? – спросил он.
– Шура говорил, что они хотят ехать первого августа, – ответила Евдокия Ефремовна, – а, что?
– Ничего. Так.
А в это время Александр с Лилией сидели на скамейке недалеко от того места, где три года тому назад их познакомил Валерка Абдулов.
Вечерело. Они сидели, обнявшись, и смотрели на закат солнца. Дневная жара начала спадать. Их окружала зелень декоративных кустарников и молодых деревьев. Сильного влияния на микроклимат эта зелень не оказывала, но с ней казалось, будто бы от неё веяло прохладой. На самом деле этого не было. Прохлада в Бахкенте в июле месяце не наступает ни днём, ни ночью. Несмотря на жару, они сидели, обнявшись, и мечтали.
– Пойдём домой! – неожиданно предложила Лиля.
– Куда, домой? – не понял её Александр. – Ко мне домой, или к тебе домой?
– К нам домой! – улыбнулась девушка. – Здесь, сейчас жарко, хоть и вечер наступил. А у нас дома, во дворе, под виноградником, прохладно. Толик, наверное, уже десять раз полил водой двор. Пойдём! Что мы здесь будем сидеть?
Держась за руки, словно боясь потеряться в этом суетном мире, они отправились домой к Лилии.
Брат Лилии Анатолий действительно обильно полил двор и листву деревьев и виноградника водой из водопровода. От этого во дворе царил прохладный микроклимат.
Их встретили привычно. Александр негласно давно был признан родственниками Лилии, как её жених.
– Он, лучший, из всех, – говорила об Александре всем родственникам и близким знакомым Нина, старшая сестра Лилии.
– Привет! – протянул Александру руку Анатолий. – Как дела?
– Нормально! Как всегда! – неизменно ответил Александр на приветствие Анатолия, а затем поздоровался с матерью Лилии.
Федосья Григорьевна ответила Александру и ушла в дом.
– Когда едешь в Самару? – из праздного любопытства спросил Анатолий.
– Мы едем вдвоём. Лиля тоже едет в Куйбышев.
На это Анатолий ничего не ответил. Он знал об этом от сестрёнки. Ему было не всё равно. Анатолий беспокоился за судьбу Лилии. Где-то в глубине души у него шевелилось чувство отрицания. Александр был для него чужим человеком. И хоть Анатолий давно знал его и, даже, судил однажды его выступления на соревнованиях гимнастов, и сам в прошлом был неплохим гимнастом, и верил этому парню, но, всё равно, тревожился за судьбу Лилии. Ведь, не муж и жена же они, наконец!
– Сашочик, оставайся ночевать сегодня у нас! – предложила Александру Лиля, когда он собрался уходить домой. – Уже поздно. Я буду волноваться за тебя! А у нас ночью во дворе спать под виноградником, под открытым небом и под яркими звёздами прохладнее и приятнее, чем в душной квартире вашего дома.
