Кто это так любит рядиться в тогу исповедника, доспехи рыцаря чести, юбки домохозяек, свитер «рядового человека», резиновые сапоги колхозника перед публикой? Правильно, как бы они могли говорить прямо и от себя. «Я, человек, окончивший финансово-менеджерские курсы, занимавший такие-то руководящие посты, по протекции такого-то, представитель блока такой-то партии». В качестве дополнительной информации поимённый список его избирателей. Нет, заседания и без того нудные. Лучше пусть председатель Думы оглашает это всё, пока он идёт до микрофона полчаса.
Вы спросите, каким образом перед заседанием собрать информацию. А толпа личных помощников, а компьютеры, а личный увесистый опыт. Без такого многолетнего стажа в моей республике нельзя претендовать на командную должность.
Время – река, несёт с собой не только хорошее. Всем известно, как за десятки лет в чердаках и дачах, в куче сваленного хлама заводится моль.
«Война»
Как моль является в ночи слепая тень оглохшей кошки.
Кончай терзать себя, кричи, увидев сверху тени рожки.
Когда ещё не веришь смерти,
На небе солнце – так должно быть!
В тени кустов таятся черти,
ты «красишь» грифелем свой ноготь.
Восторг приходит к гордецу, что он под плётками исторг.
По искажённому лицу струится ядовитый пот.
А рядом тень ослепшей твари,
её на клочья изодрали, вчера ещё не зашивали,
И потому сочли погибшей.
Но я так думаю, едва ли затихнет стон её осипший.
Ослепшая она найдёт, оглохшая на зов придёт.
Как моль невидимо сгрызает и никогда не умирает.
И будет некого винить, когда явится тень от кошки.
Но крикнуть надо, не забыть, увидев сверху тени – рожки.
Маленький, переносной, но очень хорошо показывающий телевизор занял весь досуг Колинза, и Николаич очень ему завидовал. Седьмой день, половину срока отбывания, узник решил отпраздновать. Заказал принести (и пронесли) бутылку шампанского и закуску, какая будет. В подарок старику ошейник для кота начальника. Повеселились. Вечером дневальный занёс дополнительное одеяло. «Видимо, кто из новоприехавших уголовников отправился в ад» – подумал Колинз, не предполагая благодарности в сердце тюремщика.
Ночью снился универмаг. Отдел шапок и шляп. Знакомые министры и премьеры отталкивали друг друга и мерили разные фасоны головных уборов на его голову. Особенно весело было, когда от чрезмерных стараний пиджачных помощников шея выкрутилась вон, как будто была сделана из пластилина.
Он проснулся взбудораженным и сильно лохматым. Долго умывался и чистил зубы. После чего сел на кровать, пульнул подушку в стену напротив, свернул одеяло в тугой рулет, а из простыни смастерил огромного зайца. Топчан придвинул поближе к печке-буржуйке, устроившись с максимальным комфортом, начал водить ручкой по листам бумаги. Но всё прервалось бренчанием двери. Камеру заполнила собой компания из девяти человек.
– Мы правозащитная организация, и мы считаем, что вас, гражданин Канибута, держат здесь без оснований. И напрасно вас держат в новом корпусе с уголовным уклоном, это противозаконно. – Полная женщина, состояние волос которой, сильно напоминало голову узника, говорила громко и уверенно. Смущаясь своего вида, гражданин оделся и успел взять в руку расчёску.
– Не беспокойтесь. – Остановила его порыв юная подкрашенная умело девушка с причёской каре. Рука его дрогнула и даже провести по волосам не смогла.
– Да, – Согласилась первая, обращаясь к девушке. А потом повторила её слова в его лицо. – Не беспокойтесь
