Наконец «семерка» тронулась с места, описала полукруг на стоянке и выбралась на проезжую часть. Несколько секунд спустя наперерез ей бросился промокший человек. Бывший начальник ГИБДД узнал его в свете фар и тут же притормозил.
– Ты?.. – удивленно спросил он.
– Я, я! – быстро проговорил промокший человек, опускаясь на пассажирское место.
– А что ты здесь делаешь, ты же вроде…
– Потом объясню! Жми вон к тому дому! Видишь?
– Вижу… Так… А-а?.. – начал было Рачинский, но пассажир снова его перебил:
– Давай! Быстрее!
Не зная, что и думать, бывший начальник ГИБДД тем не менее рванул машину с места и направил к указанному дому. Через несколько секунд подсевший в «семерку» человек скомандовал:
– Все! Тормози!
Машина остановилась, Рачинский повернул голову и успел сказать:
– Так а-а это…
В тот же миг тонкий нож пронзил его горло. Рачинский дернулся, выпучил глаза и захрипел.
– Тихо, тихо… – проговорил убийца, придержав его.
Когда бывший начальник ГИБДД затих окончательно, убийца оглянулся по сторонам и выбрался из машины под дождь. Перетащив тушу Рачинского на пассажирское место, он затер на сиденье следы крови и уселся за руль.
Нож так и торчал в шее убитого. Человек прикурил сигарету и направил «семерку» к окраине Ипатьевска в сторону Московской…
Спустившись с Захаровым на лифте вниз, Логинов направился к стойке. При его приближении администратор нервно вскочил. Смотреть на Виктора он почему-то не решался и беспорядочно перебирал на столе какие-то бумажки.
– Держи, – сказал Логинов, отдавая три ключа – один от 317-го и два от 319-го. – Постоялец съехал, белье на месте. Можешь не волноваться, я проверил.
– Спасибо, – проблеял администратор.
– Пожалуйста, – усмехнулся Виктор. – Будут проблемы с руководством – позвони в управление ФСБ. Моя фамилия – Логинов. Запомнил?
– Да, – напряженно кивнул администратор.
– Пока.
Под звуки музыки, доносившейся из бара, они с Захаровым пересекли фойе и вышли на крыльцо. Справа под козырьком курила намазанная девчушка в короткой юбке. Она окинула их бесцеремонным взглядом, вздохнула и отвернулась. На вид ей было лет пятнадцать, и несло от нее, как из винной бочки.
Дождь снова усилился. До стоявшей за кустами метрах в тридцати «Волги» они пробежались, перескакивая через лужи. Водитель, как и обещал, бдил и при их приближении открыл обе дверцы.
– Спасибо, отец, – проговорил Логинов, опуская воротник и расстегивая куртку.
– На то поставлены, – откликнулся водитель, поворачивая в замке ключ зажигания и включая «дворники». – Куды едем?
– На Московскую, в самый конец.
Тронувшись с места, водитель пропустил встречную машину, развернулся и, переключив передачу, спросил:
– Он енту девицу снасиловал, што ли?
– Кто? – не понял сначала Логинов. – А-а… Не совсем.
– Я бы ентих насильников расстреливал при больших скоплениях народу. К примеру – на ярманках. Штоб, значить, неповадно было.
– Круто, – усмехнулся Логинов. – Только он ее не насиловал, отец. Скорее – наоборот.
– Енто – как? – уставился на Виктора водитель.
– На дорогу смотри, отец. Очень просто – эмансипация и все такое.
Сбитый с толку водитель молчал всю дорогу. Заговорил он только, когда «Волга» миновала школу, темневшую в пелене дождя слева от Московской.
– Дальше, значица, токи пруды с зоной отдыха и конбинат. На него, что ли, будем сворачивать?
– Будем. Только за школу. Там где-то новый дом построили. Нам к нему.
