– Даже не знаю, как тебе удалось все это, мальчик мой, – прошептал он собеседнику. – Благодаря тебе, остальные поняли, в чем истина, поняли, чего требует сложившееся положение! Сидя здесь, в этом зале, они держатся учтиво не только друг с другом, но и со мной! А ведь я, было дело, решил, что Седогрив с Торасом вот-вот потребуют моей шкуры!
– Я просто сделал, что мог, дабы умиротворить их, мой повелитель, однако спасибо тебе на добром слове.
Теренас покачал головой.
– На добром слове?! Нет, не для красного словца это сказано! Престор, дорогой ты мой, ведь ты в одиночку удержал Альянс от раскола! Что ты всем им сказал?
Заговорщически сощурившись, не сводя глаз с Теренаса, его юный собеседник склонился ближе к монарху.
– Просто поговорил с каждым о том о сем. Пообещал адмиралу прежнее владычество на море, пусть даже ценой захвата Гилнеаса военной силой. Седогрива обнадежил мыслями о будущих заморских колониях невдалеке от берегов Альтерака. Ну, а Торас Троллебой полагает, что восточная часть альтеракских земель отойдет ему… но все это – после того, как я стану там законным правителем.
На миг король замер, изумленно разинув рот. Уж не ослышался ли он? Не в силах отвести взгляда от завораживающих глаз Престора, он ждал завершения, кульминации этой ужасной шутки. Однако кульминации не последовало, и, наконец, Теренас негромко, но горячо выпалил:
– Да ты в своем ли уме, мальчик мой? Даже шутить о подобных материях крайне возмутительно, а…
– А ты, знаешь ли, все равно ничего об этом не вспомнишь, – перебил его лорд Престор, подавшись вперед. Казалось, глаза юного аристократа приковывают к себе взор, держат, не отпускают. – И ни один из них тоже не вспомнит, что я им на самом деле сказал. Помнить тебе, моя маленькая, полная самомнения марионетка, надлежит об одном: я обеспечил тебе политическое преимущество, но для окончательного успеха меня требуется объявить полноправным правителем Альтерака. Ты это понимаешь?
Это Теренас понимал, а ни о чем ином даже не помышлял. Новым монархом разоренного войнами королевства должен был стать Престор. От этого зависела как безопасность Лордерона, так и стабильность Альянса.
– Понимаешь, вижу. Вот и чудесно. Теперь возвращайся к остальным, и как только переговоры подойдут к концу, выступи со своим смелым решением. Седогрив уже знает, что ему предстоит сыграть роль самого неподатливого из участников сегодняшнего собрания, но через пару деньков уступит. Праудмур последует за тобой, а Торас Троллебой, чуть поразмыслив над положением, так же, пусть неохотно, согласится признать меня королем.
Тут в памяти облаченного в мантию самодержца что-то шевельнулось. Да, это замечание он должен был высказать непременно.
– Никто… никто не может взойти на трон без… без согласия Даларана и Кирин-Тора, – пролепетал он. – Они ведь тоже члены Альянса…
Завершение мысли стоило немалых трудов.
– Да, но кто может доверять волшебнику? – напомнил ему Престор. – Кто знает, каковы их планы и цели? Потому-то я и велел тебе оставить их в стороне от этого вопроса с самого начала, не так ли? Нет, доверять волшебникам нельзя… а в свое время с ними следует покончить вовсе.
– Покончить с… да, разумеется, ты прав.
Улыбка Престора сделалась шире. Казалось, зубов у него куда больше, чем полагается человеку.
– Я всегда прав, – сказал он, по-свойски приобнимая Теренаса. – Ну, а теперь нам пора вернуться к остальным. Ты очень доволен моими успехами, а через пару минут выступишь со своим предложением… и будем действовать дальше.
