Я благодарна паническим атакам - страница 2

Я стала посещать психотерапевта – грамотного и жесткого, не пытавшегося меня убедить в том, что проблемы нет, «просто надо закрыть глаза и поверить, что ты спокойна и здорова». И хотя я не сразу поняла направление, в котором она предлагала мне посмотреть, но все же раз за разом наши встречи стали проливать больше света на причины. Я читала все, что могло помочь мне понять себя. Я испытывала на себе новые техники и приемы, помогавшие избавиться от ПА на практике и уничтожить то, что создавало их в голове.

Но все же страх перед следующей панической атакой властвовал, несмотря на мои попытки его одолеть. Страх был главным, я все еще признавала его права. Дошло до того, что одним из спусковых рычагов для начала ПА стали болезни моих детей. Как только кто-то из них заболевал, начинались приступы. Например, в тот период стали часто приключаться недуги, вызванные кишечными вирусами, что, конечно, у меня тут же вызывало страхи. Как только я видела даже самые слабые признаки болезни ребенка, у меня начиналась рвота, сопровождающаяся паникой, и, как снежную лавину, приступ невозможно было остановить.

Параллельно с этим начали формироваться зачатки ситофобии – страха потреблять пищу. И, несмотря на мое понимание того, что прячется за этой псевдофобией, страх перед следующей ПА был столь велик, что с легкостью изолировал меня от всего мира, а не только от еды. Но все же, царапая себе кожу на руках, я пробиралась сквозь камни в пещере, лелея слабую надежду, что в конце будет свет. Как ни парадоксально, но безвыходность, в которой я оказалась, помогала двигаться вперед.

Перфекционист во мне требовал быстрых результатов. Но мое нетерпение со временем укрощалось, на его место потихоньку приходило понимание, что, сама того не ведая, я столько лет развивала свой недуг, значит, потребуется значительное время, чтобы от него избавиться. Джо Диспенза[1] в одной из книг приводит слова своей знакомой: «Она напоминала себе, что ей придется пройти через биологическую, нейрохимическую и генетическую смерть своего прежнего Я, прежде чем возникнет новое Я». Непростой путь, однако. Но все же путь, а значит, движение вперед.

Первое, что мне предстояло понять: сама мысль о том, что проблема где-то там – вне меня, – уже является проблемой. Все существовало внутри меня – в качестве мыслей и убеждений. Я была тем, о чем думала.

Попытку воспринять новые мысли можно сравнить с попыткой лучика солнца проникнуть в глубокое подземелье. Все мое нутро, мое Эго, мой опыт сопротивлялись новому мышлению. В привычном состоянии бытия у меня была стойкая вера в то, что я жертва обстоятельств и всех своих разочарований, которые привели к неврозу. Я не проживала свою жизнь, моя жизнь случалась со мной.

Чтобы разобрать весь завал прежних разрушительных убеждений, мне нужно было изменить отношение к своей обыденной жизни, начиная с мелочей. Перспективы устрашали необходимостью полной самоотдачи. И если бы антидепрессанты все же помогли, то вряд ли я бы решилась выйти из столь привычной зоны комфорта. Дебби Форд[2] писала: «Вы должны пойти в темноту, чтобы зажечь свет внутри себя». Пожалуй, это я и делала. То место, куда я направлялась, было мне незнакомо. Мое прежнее Я не теряло надежды убедить меня в безнадежности этой экспедиции. И одним из самых весомых его доводов было постоянное обращение моего внимания на то, что никто и ничто не может избавить меня от моих приступов. И это правда: приступы продолжались. Правда и то, что ни посещения психотерапевта, ни лекарства, ни медитации – ничто не приносило полного желаемого избавления. Поэтому иногда я верила своему прежнему Я. Пока не поняла, что должна прекратить поиски «чудодейственной пилюли». Никто ее не может мне дать. Не раз я встречала людей, которые, посетив психотерапевта и нередко заплатив внушительную сумму за консультацию, возмущались, что так и не получили «инструкции» со стопроцентной гарантией решения своих проблем. Но все идеализируемые нами способы решения проблем призваны лишь осветить часть той дороги, по которой идешь ТЫ. Истину нельзя одолжить, истине невозможно научить, прописать ее – истину необходимо прожить самостоятельно. Ответы не будут ждать в одном назначенном месте, в назначенное время. Ответы только в пути, в разных местах, в разное время. И день за днем маленькие кусочки пазла будут складываться в понятную картину.