С капитанством ко мне пришли определенные обязательства. Перед выходом на поле капитан должен был обратиться к команде – по-голландски, разумеется. Я делал успехи в изучении языка, но мне все еще было непросто. Перед каждой игрой я должен был произнести речь. Мне нужно было продумать то, что я скажу, чтобы вдохновить партнеров. Ян Вертонген всегда по-доброму смеялся надо мной, поскольку точно знал, что я буду говорить на следующей неделе. По его словам, каждую неделю я говорил одно и то же.
Но это работало.
В мае 2010-го мы выиграли Кубок Голландии, победив «Фейеноорд» со счетом 2:0 в первой игре и 4:1 во второй уже на их поле, когда я забил дважды – первый уже на пятой минуте матча, что сразу убило интригу, поскольку это означало, что «Фейеноорду» нужно забить четыре мяча, а второй гол – в самом конце матча, что означало, что я становлюсь лучшим бомбардиром турнира. Я приподнял футболку «Аякса», чтобы показать цвета «Насьоналя» под ней. Кубок Голландии часто игрался на стадионе «Фейеноорда», а Суперкубок – на «Амстердам Арене», но из-за опасений по поводу того, что в Роттердам приедет слишком много болельщиков «Аякса», было принято решение провести финал в два раунда, чтобы болельщики обеих команд смогли посмотреть игру у себя дома. Оно было к лучшему: мы могли победить их дважды. И, как сказал Вертонген, я говорил команде одно и то же: мы должны сыграть своим сердцем, мы играем с полной отдачей и, что самое важное, мы должны победить.
Забить два мяча, поднять кубок на глазах 10 000 приехавших болельщиков на арене «Де Куип», стадиона «Фейеноорда», в качестве капитана – это непередаваемые эмоции. Возможно, это был пик моей карьеры в «Аяксе», даже несмотря на то, что получить награду как лучшему игроку сезона было для меня сюрпризом, поскольку мы не стали чемпионами в том сезоне, уступив титул «Твенте», – и, кроме того, я был иностранным игроком, что еще сильнее повышало ценность награды. Эта награда вручалась по вердиктам журналистов на основе моей результативности, так что это подтверждало стабильность моей хорошей игры под руководством Йола. Несмотря на то что мы не выиграли чемпионат, его решение отдать повязку капитана мне себя оправдало. Я забил 49 голов за 48 матчей во всех турнирах, это был мой лучший показатель за один сезон, и я вел за собой команду, как и хотел Йол.
Казалось, что все идет только к лучшему, но следующий сезон стал худшим эпизодом за все мое пребывание в Голландии.
В добавленное время ничейного матча против ПСВ у меня произошла стычка с Отманом Баккалом. Судья только что удалил моего партнера по команде Расмуса Линдгрена за фол на Ибраиме Афеллае. Несколько игроков спорили. Баккал нарывался, и я укусил его за плечо. После игры я приобнял его и принес извинения. Мы покидали поле вместе, но что случилось, то случилось.
Йол всеми силами меня защищал. Одна из газет назвала меня каннибалом, но Йол пытался перевести произошедшее в шутку, называя это «любовным укусом». Он также понимал, насколько я подавлен. Йол знал, что хотя это и не снимает с меня вину, но по крайней мере он пытался найти для меня оправдание. Не думаю, что он считал, что я подвел его больше, чем я подвел клуб. Капитан команды не должен выставлять себя в таком свете. Особенно в клубе вроде «Аякса», который так гордится своими представителями.
Клуб оштрафовал меня, что я, конечно же, принял без возражений, поскольку у них на это было полное право. Потом голландская Федерация футбола отстранила меня от игры на 7 матчей.
