– травяной напиток, популярный у уругвайцев, и меня это обрадовало. Со второго дня я стал брать на тренировки флягу с матэ. Я подумал, что будет немного самоуверенно принести ее в первый же день, но на второй я уже чувствовал себя вполне комфортно.
Дани Алвес сказал, что рад видеть меня, потому что теперь он не будет единственным «плохим парнем» в команде, и меня это очень повеселило. Все это помогло мне почувствовать себя частью коллектива.
Хотя должно было пройти немало времени, прежде чем я стану играть с Месси и Неймаром в основной команде, я уже начал тренироваться с ними, а также с Хави, Иньестой, Бускетсом и Ракитичем. Поразительно, что они способны делать с мячом в ограниченном пространстве. Поначалу известная отработка передач El Rondo может вызвать затруднения. Нужно быстро привыкнуть к стремительному движению мяча, или вы его просто не увидите. Но помимо адаптации к стилю «Барселоны», я знаю, что меня приняли благодаря моим собственным качествам, тому, что я делаю на поле, так что я должен непрерывно исполнять все то, за что меня приобрел клуб.
Спортивного директора Андони Субисаретту спросили, как «Барселона» может заявлять, что является «больше, чем клубом», после того, как меня в него приняли. Его ответ многое для меня значил. Он сказал: «Мы принимаем людей со всеми их недостатками. Люди поступают правильно и совершают ошибки, но у них есть возможность учиться на этих ошибках… Я уверен, что подписание Суареса станет положительным событием для клуба в будущем». Все вокруг знали, что критикующие наверняка найдутся, и для меня очень важно, что это не повлияло на решение руководства.
Вокруг трансфера также крутилось достаточно чепухи. Я прочел, что «Барселона» якобы включила в контракт Суареса пункт о запрете на укусы – будто в клубе могли бы сделать что-то настолько нелепое. Если бы в моем контракте был такой пункт, я бы все равно его подписал, но, разумеется, такого недоверия ко мне в клубе не было.
Когда я прибыл на медосмотр и для подписания контракта, я рассказал президенту о том, как я приехал в Барселону повидаться с Софи, когда мы еще были подростками; мы просто гуляли по окрестностям «Камп Ноу», потому что у нас не было денег, чтобы пойти в музей или купить что-то в клубном магазине. В тот день кто-то оставил дверь открытой – одни из огромных ворот, которые ведут на стадион и на футбольное поле. Я закричал Софи: «Смотри, открытые двери!» Она переживала, что нас поймают и выставят, но я позвал: «Нет, идем скорее». Мы пробыли внутри примерно две минуты, а потом убежали. Когда жена встретила одного из руководителей на подписании контракта, он сказал: «Софи, хорошо, что вы пришли, – вы должны расплатиться за ту экскурсию по стадиону в 2004 году».
Софи была со мной, когда я посещал стадионы, будучи еще молодым, подающим надежды игроком «Насьоналя», и задумывалась, буду ли я когда-нибудь выступать в Европе. Она была со мной, когда я, наконец, смирился и смог говорить о том, что произошло на чемпионате мира. И она была рядом, когда я подписал контракт с «Барселоной» – десятью годами позже того, как я впервые покинул Монтевидео, чтобы повидаться с ней в каталонской столице. Поэтому вернее будет начать мою историю с нее. О том, как мы встретились, и о том, как десять лет назад желание быть рядом с ней привело меня в этот город.
