– Карина, дорогая, – просил Он, потирая глаза. – Давай поговорим завтра. Я сейчас…
– Но как же завтра, дорогой! – вскидывала она вверх свои руки отчего становилась высотою с Эйфелеву Башню (по крайней мере таковой она в тот момент казалась), удручалась и продолжала. – Обещания начать новую жизнь с завтрашнего дня – это Твоя излюбленная фраза! – напомнила она. – Ты на мне даже жениться как-то обещал. С понедельника, правда, а пока…
Он такого не припоминал, но и исключать не стал бы – мало ли чего наговоришь барышне, в состоянии алкогольного опьянения, особенно когда добиваешься от неё вполне определённых уступок.
– Хорошо, начинаем сейчас! Только оставь Меня в покое. Я начинаю трезветь и становиться на путь исправления… – отмахнулся Он.
Но, увы, Карина упивалась ситуацией. Её вдохновляла возможность ответить своему обидчику, негласно переданному ей на перевоспитание и потому, как она считала, теперь зависимому от неё.
– Дорогой, – шептала она с придыханием на ухо. – Теперь, если хочешь, чтобы у нас с Тобой было все хорошо, и наш собственник больше не расстраивался в отношении Твоей персоны, нужно ставить меня в известность о своих перемещениях…
– А лучше перееду Я к тебе домой и поселюсь рядом с холодильником! – парировал Он, потирая голову.
– Обязательно! – простонала она на ухо, имитируя былую их близость, добавив теперь в это элемент сарказма. – Я тебе прямо возле него и постелю. Ковричек!
– Это было бы великолепно! – кивнул Он, видя её отражение в мониторе. – Именно о такой жизни я и мечтал. Беззаботная жизнь на чем-то теплом с доступом к пропитанию и к телу…
– А вот тут, дорогой, придётся перебиться! – прошептала она, поглаживая Его по голове. – Это нужно ещё заслужить.
– Буду служить! – отрапортовал Он, – Как сторожевая собака! Только корми, пои, коврик не отбирай и по весне случку организовывай…
– Ну и хамло же Ты! – хлопнула ладонью по щеке она играючи. – Собственно, чему я удивляюсь?!
– Ничего не могу с Собой поделать в обществе столь обворожительной и временами доступной особы, – поморщился Он, но удержался чтобы не поднести руку к лицу.
Отделаться от Карины оказалось делом невероятно сложным и лишь мужской санузел, извечный друг унитаз и кафельная стена справа, позволили остаток рабочего дня провести в относительном спокойствии. Собственно, спать Он начал уже там, а продолжил дома…
Разбудили Его хлопающие двери. Рабочий день оканчивался, сотрудники готовились к отходу по домам.
В коридоре, сразу же за дверями, Его ждала Аля. Просто стояла под стенкой и ни куда не уходила. Похоже, ни кто не обращал на неё внимания и она старалась таковое не привлекать.
– Привет! – улыбнулась она, только лишь Он показался в проеме двери.
***
Спали они вместе. Но спали раздельно. Он, даже не раздеваясь, рухнул на кровать и тут же заснул. Она, лишь вздохнув от выпавших сегодня тягот, отправилась в душ.
Ночь выдалась тяжелой. Не в пример предыдущей. Даже изрядно напиваясь, Он спал куда лучше.
Всю ночь Ему снились яркие насыщенные сны, полные тревоги и скрытой опасности. Порой Он срывался и падал на дно глубокого оврага, в траву, что тут же хватала Его и не желала отпускать. Вырвавшись из её объятий, Он просыпался и чувствовал, как что-то руки отдаляются от Него. Он видел Алю и вновь закрывал глаза. Овраг ни куда не исчезал, а его отвесная стена не позволяла двигаться дальше. Но Он знал, почему-то знал, что Ему нужно именно туда, вверх. Не в сторону, не вниз по ущелью, а именно вверх, к звездам и лунному свету, что там, наверху, должно быть разливается по бескрайним просторам степи. И Он карабкался, напрягался всем телом, срывался, падал и вновь ощущал крепкое прижатие то ли рук, то ли травы, вырывался, отшвыривал всё это назад и вновь лез наверх.
