Я дома - страница 17

В один из дней ребята случайно наткнулись на останки погибшего в бою человека. Он лежал прямо на земле под тонким слоем листвы и мха в грязной гимнастерке и кирзовых сапогах. Увидев его, ребята в ужасе отпрянули, а Ирина осталась. Она уже встречалась со смертью тогда, в детстве, на льдине. Так близко, что слышала, как смерть дышит ей в затылок. Ирина осторожно сунула руку в карман полуистлевших брюк и обнаружила завернутую в кусок старой советской газеты медаль. Она поначалу даже не поняла, что это такое, и потерла грязный металлический кругляш о край футболки. И вдруг увидела проступившую на нем красную надпись «За отвагу», три самолетика и один большой танк. В тот же вечер ребята обменяли эту медаль на бутылку портвейна, который, морщась и передергиваясь, распили по очереди прямо из горла на берегу моря. Всю ночь Ирину страшно мутило и буквально выворачивало наизнанку. То ли от портвейна, то ли от мыслей, что, возможно, у этого солдата остались родственники, для которых эта медаль имела куда большую ценность, чем бутылка дешевого портвейна…

В тот же год отца Ирины повысили, и они, собрав все свои вещи, навсегда уехали из маленького городка на берегу моря.

Окончив школу, Ирина поступила, естественно, в медицинский институт и, будучи студенткой первого курса, познакомилась с веселым старшекурсником Сашкой, который несмотря на то, что был уже давно женат и даже имел маленького сына, питал особую слабость к женскому полу и поэтому пригласил Ирину на свой день рождения, и там она встретила его младшего брата и своего будущего мужа – Володю. Сашу и Володю знали все в институте – врачи в третьем поколении, прекрасная интеллигентная семья, светлые головы и мужественные лица. С ними хотели дружить все парни, о них мечтали все девчонки и их уважали все преподаватели. Ирина не была исключением.

Что могла знать о превратностях судьбы юная и неискушенная восемнадцатилетняя девчонка? Разве могла она предположить, что красивые и видные парни влюбляются по сто раз на дню, а на день рождения зовут каждое приглянувшееся милое личико? Как она могла догадаться, что после второй бутылки портвейна любые глаза кажутся самыми выразительными и яркими, а всякое признание чистосердечным и искренним? Володя подсел к Ирине, когда допивал третью. Он был высокий, самоуверенный и очень пьяный. На нем были модные вельветовые джинсы в рубчик и белоснежная водолазка с высоким горлом.

– Вот скажи мне как будущий врач, в чем наша миссия? – спросил он ее, вопросительно заглянув ей в лицо своими карими глазами. Его волнистые темные волосы небрежно падали ему на лоб и он время от времени взъерошивал их еще больше, пытаясь убрать с лица.

– В охране человеческого здоровья? – неуверенно предположила Ирина.

Она не стала объяснять этому хоть и красивому, но все-таки незнакомому парню, что не очень понимает, как человек добровольно связывает свою судьбу с медициной. Она чуралась человеческих страданий и до судорог в животе не переносила вид и запах чужой боли, а в медицинский пошла исключительно по воле отца, который на тот момент уже стал деканом лечебного факультета.

– А что насчет высоких этических и моральных принципов? Когда чтобы добиться прорыва в медицине, нужно проделать миллионы опытов и экспериментов, создать сотни сывороток, которые могут вызывать боль, испытать их на людях и только потом увидеть результат… Ты же понимаешь, какой огромный прогресс в медицине стал возможен благодаря подобным экспериментам? – Володя сделал большой глоток портвейна из стакана и зажмурился.