– Как у свежепохороненной невесты, – я натянуто улыбнулась.
Григорий хрюкнул, подавившись чаем.
– Ты прости, но примерно так ты и выглядишь, – подумал он вслух, но без всякого желания задеть.
Да, лето, проведённое в тоске по Филиппу, вряд ли добавило свежести моему лицу. Трения с отцом выжали последние всполохи сил, оставалась только магия. Я тянула её извне без зазрения совести, чтобы продолжать двигаться, разговаривать и худо-бедно соображать.
Я пожала плечами, ощутив, как между нами треснул лёд.
– Марта, – обратился ко мне парень и по тону его низкого басовитого голоса я поняла, что вопрос будет не праздным. – Я хочу попросить тебя, – он чуть развернул стул ко мне, а после толкнулся так, что ножки скрипнули о пол – похоже, он не хотел, чтобы нас слышали и потому сократил между нами расстояние, – научи меня.
Я уставилась на него непонимающе.
– Я хочу стать мастер-магом.
Помню, как я чуть с ума не сошел, увидев Марту, распластанную на песке арены. В этом момент я решил, что она умерла. В груди сдавило – я не мог вдохнуть. Затряслись руки. Хотел позвать на помощь – кто-то должен был ей помочь, но не мог выдавить ни звука, не мог пошевелиться. Перед глазами померк свет.
Очнулся я у себя в комнате. Меж тесных стен толкались локтями мои друзья. Они о чём-то ожесточённо спорили – наверное, испугались за меня и решали, звать ли лекаря.
Первым, что я произнёс, было имя девушки. Друзья поспешили уверить, что с ней всё в порядке – она жива.
Дальше меня отпоили чаем, сдобренным целительными травами, и объяснили, чем закончилось состязание.
Поверить в случившееся было трудно. Невероятным было уже то, как успешно проходила Марта один этап за другим, но то, что Никита, собравшийся воткнуть в неё огненный кинжал и одержать победу погиб, а она стала мастер-магом… Это находилось за гранью моего понимания.
Я с нетерпением ожидал момента, когда Марта очнётся от магического сна, решив повременить с возвращением в столицу. Через два дня на порог моей комнаты явились друзья с ошеломительным заявлением будто Марта все спланировала и убила Никиту намеренно. Я рассмеялся им в лицо.
Если бы даже у неё хватило сил, то зачем бы ей понадобилось совершать такое? Никита, конечно, цеплял меня и в целом был до крайности неприятным, но лишать за это жизни было бы чересчур.
Дальше меня ожидала ещё более невероятная история. Я внимал друзьям в немом оцепенении. Сначала не верил тому, что слышал, но чем больше они говорили, а главное – то, с какими лицами они делились подробностями жуткой истории, якобы случившейся со мной, убедило что это совсем не вымысел.
Я впал в ужас, чувствуя себя обманутым – преданным. Да кем они, духи их подери, себя возомнили, чтобы скрывать такое?! И если всё было правдой, то получалось, что Марта действительно была причастна ко всему о чём говорили друзья?
Я вышел из себя – не помню, когда в последний раз меня так сильно захлестывало.
Еще раз сходил в лазарет и снова расспросил лекарей о состоянии Марты. Они повторили, что нет никакой угрозы жизни и уже в скором времени она должна прийти в себя.
Я уехал. Собрал вещи и вернулся в столицу.
Долгих два месяца я переваривал случившееся. Негодование и злость раздирали меня на части: принять, что близкие тебе люди могли поступить с тобой как угодно, без твоего на то согласия и даже знания, было невообразимо!
Бывшие друзья приходили мириться. Я гнал их прочь. В один из таких визитов я понял, что хочу ещё раз услышать, что произошло и на этот раз в мельчайших деталях.
