Ключ повернулся во входной двери. За шкафом снова заскрежетали. Я вышла в коридор и прикрыла за собой дверь. Рина вошла в квартиру с пакетом «маечкой» с изображением веселого помидора в шапке-ушанке.
– Ой, вы уже пришли! – она удивленно вскинула брови и поставила пакет на пол.
Я подняла его и заглянула внутрь. Там лежали замороженная рыба, развесной творог в целлофановом пакете, сливочное масло, апельсиновый сок и сушеные бананы.
– В ветеринарке не было очереди, так что нас сразу приняли, осмотрели, сделали прививки, оформили кошачий паспорт и отпустили.
Рина ездила со мной забирать котенка, а потом забежала на рынок, когда мы свернули в ветеринарную клинику.
– Как он там?
Мы прошли на кухню, чтобы разложить продукты.
– Как только пришли, сразу спрятался под шкаф.
– Немудрено! У него сегодня столько новых впечатлений! Расставание с мамой, новые хозяйки, какие-то прививки, новый дом, новые запахи!
– Ну да, – я тяжело вздохнула. Я так сильно мечтала о котенке, поэтому даже не подумала, что мы с ним по-разному отнесемся к нашему знакомству.
– Кстати, – оживилась Рина, широко улыбнувшись, – я же тут с дядей Костей разговаривала. Он передавал тебе привет и спросил, почему ты не звонишь ему.
Внутри меня всё тут же похолодело. Я замерла, вцепившись в ручки пакета, как за спасательный круг, и прикусила щеку. Во рту появился металлический привкус.
– Вообще, Ян, я не понимаю, почему ты не хочешь разговаривать даже с дядей Костей. В детстве ты с ним общалась даже лучше, чем с мамой! Да и он к нам относится, как к родным дочкам. На днях он присылал мне деньги, чтобы я купила книги, когда услышал, что они мне нужны.
Рина говорила что-то еще, но ее голос звучал приглушенно, словно в мои уши попала вода. По спине пробежал холодок. Мне показалось, что сейчас должно случиться что-то плохое. Ощущение опасности проникло в мой рот, сдавило горло, опустилось вниз, скрутило желудок в тугую спираль и сковало конечности. Перед глазами заплясали черные точки.
– Ян, ты чего? – Рина коснулась моего плеча.
– Угу, поняла, – быстро проговорила я на одном дыхании и принялась на автомате доставать продукты из пакета. Мне нельзя было привлекать внимание Рины. Она не должна видеть мой страх, иначе он натолкнет ее на неприятные подозрения.
Я попыталась поднять из себя хоть микроскопическую каплю злости, но страх обратил все другие чувства в неподвижные ледяные скульптуры. Когда ты злишься, все считают тебя агрессивным и недоброжелательным и не пытаются допытаться, что творится у тебя в душе. Никому не хочется попасть под «горячую руку». Но если ты ведешь себя неуверенно, дрожишь как осиновый лист, в окружающих просыпается сочувствие, побуждающее их идти тебе на выручку, даже если ты не просишь их об этом. По этой причине я постоянно огрызаюсь и язвлю. Я такая независимая только на словах, но внутри меня живет маленькая испуганная девочка, неспособная постоять за себя. Она сидит вся мокрая под дождем на холодном асфальте, трясется, беззвучно плачет и пытается позвать кого-то на помощь, но никто не слышит ее.
– Ян, ты сейчас дырку в пакете сделаешь, – послышался над ухом озадаченный голос Рины.
Я с удивлением уставилась на свою руку. Я даже не заметила, как начала мять творог, словно пластилин. Я отдернула руку и прижала к щеке. Холодные пальцы обожгли кожу.
– Кстати, дядя Костя пообещал в этот новый год сводить нас в ресторан с караоке. Давно мы с ним не виделись! Может быть, позвать его в гости? Что думаешь?
