Кори закатил глаза и издал языком «вибрирующий» звук, означающий полное пренебрежение к чувствам остальных мужчин. Кажется, я на него плохо влияю. Пришлось ущипнуть супруга за нос и напомнить:
– Сегодня никаких драк. Шиану важно, чтобы мы приняли его родителей как подобает.
– С дубинами и кипящим маслом?
– С натянутыми улыбками, ритуалами и минимальным контактом со мной. У тигров свое восприятие семейных порядков: на этот день я принадлежу нашему раздолбаю и никому больше.
Он нехотя кивнул. А затем вдруг прижал меня к себе, шепча обещание повторить сегодняшнюю ночь, утроить, удесятерить удовольствие, сделать все, чтобы я могла расслабиться и пережить этот день. Струна внутри тела сладко зазвенела. Губы пересохли.
– Собственник, – усмехнулась. Еще чуть-чуть, и я начну видеть в его требованиях о воздержании корыстный умысел.
Скрипя сердцем, разорвала объятия и на цыпочках вышла в коридор. В следующую секунду меня настиг вопль Фауста. Мальчик прыгал на кровати в моей комнате:
– Мамочка, а я тебя потерял! Что ты делала у папы-кота всю ночь?
Солнышко ты мое оглушительное… Какой же ты внимательный, блин!
Выразительный взгляд Харрука, стоявшего на последней ступеньке лестницы и опиравшегося локтем о перила, стал завершающим штрихом моего утра.
Началось.
5. 4
Трарра с Ронаном прибыли ровно в полдень. Сопровождали их сыновья, среди которых я узнала братьев-близнецов Шиана; остальные же тигры племени остались в лагере на окраине столицы. Свекровь чопорно обнялась со мной и с важным видом прошла в просторный холл. Открывшееся зрелище пришлось ей по вкусу.
Раньше особняк принадлежал дальнему родственнику пердыдущего императора, а тот не скупился на отделку и дорогие материалы. Везде было красное дерево, позолота, нефрит. На входе гостей встречала статуя воина-копьеносца из кости уратопа.
– Дети очень любят ее грызть, – поделилась я, проводя родню в комнату для приема гостей.
Рядом, на кухне суетились Харрук и Кори. Готовили мясо. Если они и успели поругаться, то сделали это тихо – впрочем, как и всегда. Меня в свои конфликты мужчины старались не посвящать.
Все расселись на диванчиках-канапе: свекры с одной стороны, мы на другой. Шиан заносчиво поглядывал на оставшихся в стороне братьев, пытаясь как можно теснее прижать меня к себе. Его полосатый хвост любовно обвился вокруг моей лодыжки.
– Как дела в племени? – спросил он у отца. – Слухи до Нан-Шэ доходят медленно.
Тот неохотно пожал плечами. За разговоры у них отвечала мать, сам же вождь предпочитал молча рассматривать нас непроницаемым взглядом и жевать губы.
– Все хорошо, гордость моя! – Трарра восторженно улыбнулась. – Недавно вот отстроили новое крыло в замке, а у наших женщин родилось еще три девочки. Это такая радость. А где же твое потомство, София?
Я пожала плечами, не зная, как себя вести. В последнюю нашу встречу эта особа призывала продать меня многоногам, виня во всех смертных грехах, и о чувствах родного сына не слишком-то беспокоилась.
Но родню не выбирают.
– Бегают где-то. Они очень активные, все – кроме Кемаля. Этот настоящий тихоня.
Цокнула языком, и младший из тройняшек тут же мявкнул откуда-то с полок. От скуки я начала заниматься селекцией и заставила зеленью половину комнат. Зубастый бутон Вечноголодной Молиарис как раз тянулся к котенку, но тот одним ударом отбил аттаку и, спрыгнув, подбежал ко мне.
Я усадила мурчащего сына на колени, чтобы дальняя родня могла хорошенько его рассмотреть.
