Я и моя суккуба - страница 32

– П-правда? – хотел отступить, но пальцы держали как гидравлические струбцины.

– Честное люциферское! – прислужница хищно улыбнулась. – Давай, навали мне на уши порцию розовой лапши – умоляю. Я так соскучилась по неумелой девственной романтике!

– А… это… – покосился на сосуд, мерцающий последним делением, после которого даже демиург Иринора не убережет от гнева разъяренной бестии. – Ты меня не убьешь?

Хира прижалась ко мне грудью и шепнула на ухо, случайно (или намеренно) скользнув по мочке влажным теплым язычком:

– Скажи – и узнаешь. Или твои речи – пустозвонство? Легко рассыпать извинениями, когда тебе ничто не угрожает. А ты попробуй рискнуть. Докажи смелостью свои намерения и чистые помыслы. Стоит ли твоя искренность крови, или же цена ей меньше конского яблока?

Да уж, ситуация – безысходней некуда. Какой вариант ни выбери – с одинаковой вероятностью можешь лишиться жизни. Недаром говорят, что отношения с девушкой – это забег по минному полю с повязкой на глазах. А тут, блин, самая опасная, непредсказуемая и коварная обитательница преисподней! Пойду на поводу – скажет, каблук. Потеря уважения – потеря головы. Откажусь говорить, что просит – обидится пуще прежнего, а энергии на переигровку уже не хватит. Сердце ноет – покайся! Разум твердит – не нарывайся на очевидный развод, и без того позволил загнать себя в ловушку. Кого слушать? Что делать? Как обмануть хитрейшее существо обоих планов бытия?

– Арграхира… – наконец шепнул я.

– Р-р-р?.. – она потерлась носиком о шею – аккурат там, где бешено пульсировала сонная артерия.

– Изыди!

Девушка нахмурилась и заглянула прямо в глаза, точно не расслышала вполне простое и понятное слово. После несильно, но жестко толкнула в плечи и попятилась, подняв ладони как под дулом пистолета и натянув самую презрительную ухмылку из своей богатейшей коллекции. Так и шла, сверля полным разочарования и отвращения взглядом, пока не провалилась в разверзнувшийся под копытами пентакль.

Да, я выбрал не самый лучший вариант. Да, этот поступок вряд ли кто-то назовет достойным мужчины. Но ничего другого попросту не придумал – побоялся расправы, ведь в этом проклятом мире смерть неотрывно следовала за пришельцами из реальности. И тем не менее, шкала осталась на прежнем уровне в единицу из десяти. Если этот выбор – нейтральный, то два других в любом случае привели бы либо к поражению, либо к дополнительной порции энергии. Но какой именно шаг отделял от неминуемой смерти, я не узнаю никогда. И слава всем богам, демиургам и владыкам.

И без того паршивое настроение окончательно испортилось. Не того исхода я ждал – совсем не того, а тут еще на крыше крепости загудел колокол. Сперва подумал, бьют часы, но гул все ускорялся, а в предвратном квартале началось нездоровое оживление. Шутка ли – меня чуть не сшибли с ног распахнувшейся настежь дверью, а затем едва не затоптала ватага помятых с бодуна стражников. «Дублеты» на бегу натягивали шишаки, опоясывались мечами и сливались на узкой улочке в мутный коричнево-серый ручей.

Стража неслась со всего города к лестницам, ведущим на боевой ход внешней городской стены, а значит заварушка намечалась более чем серьезная.

– Что за шум, елки-моталки? – последним из «Под свиньи» вышел, пошатываясь, Ермак и с мокрым бульканьем икнул.

– Не знаю. Надо глянуть.

Мы протиснулись на стену (избавителям Хаб-Харбора никто и не думал препятствовать) и увидели текущую вдали черную струйку, словно неведомый великан выплеснул меж зеленых полухолмиев пинту темного пива. Поначалу я в самом деле подумал, что на город надвигается селевой поток, но вскоре разглядел плотную толпу странных существ. Больше всего твари напоминали обгоревших до смоляной гари зомби – торчащие ребра, облезлые черепа, алый блеск в пустых глазницах и отвисшие, полные гнилых клыков челюсти. Но от каноничных, пусть и чутка поджаренных ходячих мертвецов эту нечисть отличали бычьи рога, обрубки хвостов и длинные – в два пальца – костяные наросты вместо ногтей.