Совещание прошло как обычно – быстро и по-деловому. В принципе я знал почти обо всём, что произошло за неделю, потому что бывал на работе ежедневно, несмотря на то, что все подразделения моей фирмы работали как хорошо отлаженный механизм. В течение недели я встречался со всеми руководителями отделов и служб, бывал в цехах, выслушивал жалобы и предложения рабочих, вникал в каждую мелочь.
Выслушав краткие доклады руководителей подразделений и дав им кое-какие указания, я перешёл к основному вопросу – аварии в Климе. Начальник группы выездных работ, Судниченко Павел Семёнович, клялся, что монтаж «Водопада» выполнен его экстраспецами качественно и строго в соответствии с чертежами и рекомендациями конструкторов. Начальник КБ Прохоров Сергей Леонардович уверял меня, что проект отличный и что он проверен на сто рядов. Ссылался на патент и сертификат.
– И, тем не менее, – сказал я, – произошло то, что произошло. Два основных блока установки вышли из строя. Надо срочно выезжать на место и решать проблему. Клиент без очищенной воды оставаться не должен, да и нам своё реноме терять негоже. Если установим, что авария произошла по вине эксплуатационников, будем устранять за их счёт. Если по нашей – не обессудьте, мужики, за ваш. Бизнес есть бизнес.
– Сервисная бригада будет готова через неделю, – уныло сообщил Павел Семёнович.
– Почему так долго? – удивился я.
– Те парни, что занимались монтажом «Водопада» в Климу, заняты на другом объекте. Закончат через неделю.
– Замените монтажников. Мне что, учить вас, Павел Семёнович? Бригада должна быть готова через два дня. А завтра я выеду в Клим сам. С Сергеем Леонардовичем и автором идеи, Алексеем Константиновичем Мурашкиным. В среду мы во всём разберёмся, и в среду же твои архаровцы, Павел Семёнович, должны выехать на место.
– Понятно, – нехотя согласился Судниченко.
– Тогда все свободны, – закончил я совещание и голосом отставного Президента Советского Союза добавил: – Работайте, товарищи, и всё у вас будет!
– Я закурю? – спросил разрешения Готлиб, когда все вышли.
– Кури, – кивнул я, и сам полез за сигаретами. – Ну, выкладывай, что за информация?
Готлиб, прошелестев молнией, раскрыл папку, которая всё совещание пролежала перед ним на столе, и протянул мне лист бумаги с текстом.
– Что это? – спросил я, прочитав заголовок: «Недобропорядочные инвесторы»
– Из Интернета скачал. Статья о нас. Пишут, что мы муниципальным предприятиям российских городов и весей несертифицированную продукцию поставляем, которая потом ломается и выходит из строя.
– Так врут же. Мы теперь без сертификации ничего не изготавливаем и не поставляем. Прошли те времена, когда можно было всякую туфту гнать.
– Врут, – согласился Готлиб. – Да ещё как! Ставят под сомнение пользу от внедрения наших разработок. Пишут, что наши «Водопады» сплошная бутафория, а за положительные результаты экспертизы очищенной воды мы заплатили местному отделению СЭС. Даже сумму назвали – три тысячи евро.
Я покачал головой. Сумма такая, совершенно верно, но это не взятка. Обычный гонорар. Правда, неофициальный…
– Выяснил, чей заказ?
– Выясняю. Информация будет сегодня. Возможно, часам к двум.
– Это же ещё не всё?
– Не всё. Как ты думаешь, почему затягивается подписание контрактов на поставку и монтаж «Водопадов» с другими потребителями?
– Не думаю, а знаю, – опрометчиво ответил я. – Причины разные, но в основном из-за длительного согласования вопросов финансирования. Как обычно.
