Обдурив Вовчика, Марина не пила даже легкое домашнее вино, и когда в срок не пришли обычные женские недомогания, она, радостная, побежала к врачу.
– Пока говорить рано, но что-то есть, – сказала мамина соседка по даче Нина Ивановна, акушер-гинеколог со стажем, – приходи, родная, через пару недель.
Эти две недели казались двумя месяцами. Марина считала дни и часы до повторного визита к доктору. Она так страшилась необратимых последствий раннего аборта, что перестала гулять с Патрицией, боялась сидеть, бегать, дышать, ходила медленно и вразвалочку, как профессиональная беременная.
– Да, Мариша, поздравляю! Срок шесть недель, встаем на учет.
Домой Маринка возвращалась медленно, плывя на огромных крыльях над маленьким городом. Теперь у нее появился смысл жизни. «Оля тоже так говорила, – вдруг вспомнилось Марине, – смысл – жить ради детей…» Мимолетом что-то непонятное царапнуло. «Что-то не так?» Но Марина была счастлива, она гнала от себя тревогу, страхи и сомнения. «У меня будет ребенок!»
– Мама, у меня новость, – разуваясь и улыбаясь от уха до уха, сообщила Марина. – Я беременна!
– Ми-и-иленька моя! Слава Богу! Вымолила! Срок-то большой?
– Шесть недель! Все, мам, все! Бе-ре-мен-на!
– Вовка знает?
– Нет, вечером скажу.
К удивлению Елизаветы Ильиничны, Марина сама приготовила ужин и красиво накрыла на стол. Вовка пришел слегка подшофе.
– Почему совщем вещелый? – зашипел веселый новоиспеченный будущий отец, глядя на улыбающуюся Маришку.
– Ну, Вовка, держись за табуретку! У нас бу-удет…
– Зарпла-ата…
– Не-ет, Вовчик. Не угадал. Попытка номер два-а. У нас бу-удет… ре-е…
– …петиция! – хохмил Вовчик.
– Ребенок, Вовка! Ребенок! Я беременна!
– Смешная шутка, – по инерции веселился Вова, – где надуло?
– Я не шучу, – улыбка слетела с лица Марины. Она посмотрела на своего сожителя уже безрадостно. – Срок – полтора месяца. Рожать в декабре. В конце.
– Ну-ну, – улыбаясь, Вовчик встал из-за стола и ушел в комнату.
Марина осталась на кухне. Просто сидела и ни о чем не думала, ни о хорошем, ни о плохом. Смотрела на сервированный стол. Встала, прошла в комнату к Елизавете Ильиничне.
– У нас ребенок будет.
– М-м, хорошо, – свекровь немного «окала», – когда?
– Скоро, через восемь месяцев, – Марина оделась и ушла.
Она бродила по улицам. Была весна. Вечер приятным ветерком дул в лицо. И все-таки она была счастлива.
«А что ты хотела, дорогуша? Он тебе сразу сказал, что думал. Он честно поступил.
– Честно? – Марина спорила сама с собой. – Это называется честно? Жить с женщиной, которую ты пусть не любишь, пусть она тебе просто удобна, но ты живешь с ней и не веришь ей? Но ведь ты же называешь ее любимой! И ты, в конце концов, спишь с ней! Но почему ты не хочешь нести никакой ответственности?! Почему хочешь ничем себя не обременять, жить себе в удовольствие, без обязательств?! Ах, да! Конечно, конечно! Я помню, ты же сразу ЧЕСТНО предупредил…»
Марина дошла до городского парка. Северогорск – небольшой городишко, удобный, уютный. Коммунального типа. Общая спальня. Общая кухня. Тонкие перегородки.
«-А-а-а-апчи-и-их!
– Будьте здоровы!
– Спасибо.
– И вам.
– Не умничай.
– Да пошел ты!
– Сам не сдохни!»
Она села на скамейку, достала из сумочки сигареты, прикурила, сладко затянулась. Вальяжно раскинулась на городской скамейке своим максимально женственным телом, которое уже знает, что несет в себе жизнь, что уже кого-то баюкает в себе, чувствуя всеми женскими клеточками свое предназначение. Затянулась еще. «Как же хорошо! Господи, как же хорошо! Как же мне плевать на чье-то мнение! Вовчика, Ярика, шмарика, хренарика. Я живу!!! Я!! И дите – мое, только мое! И ничье больше!». Маришка сидела в парке, полностью расслабившись и вытряхнув из головы лишнее. А лишним было все, что не было связано с ее удивительным положением.
