И Филайп тут же молча вышел, запирая двери.
– Не оставляй меня тут, умоляю. Да лучше убей, убей, но не делай пленницей. Боже…
Я билась руками в дверь, толкая до боли. Отчаяние поглотило меня. Сползая по двери вниз, я заплакала. Нет, я зарыдала, истошно, лёжа на полу. Постепенно потухая.
– Отойди от двери, иначе будет больно.
Сказал Филайп по ту сторону. Я отползла. Он снова вошёл.
– Ты закончила свою истерику?
Спросил он, поднимая меня на руки. И совсем не нежно положил обратно на кровать. У него в руках была аптечка. Тёплыми ладонями он взял мою ногу, осматривая, обработал её.
– А это все твоя непокорность. Ты же понимаешь, все это, от начала и до конца, все дело в этом?
Затянув бинт, он осторожно опустил ногу. Вот уж удивил. Неожиданно, а главное зачем, почему? Я смотрела на него, наверно ещё больше испуганно, чем впервые. Со странностью. Если раньше он мне был понятен. Ублюдок, чистой воды. То сейчас, я была в замешательстве, почему сохранил жизнь дважды. Почему сейчас делает это?
– А кто ты такой, чтобы я проявляла покорность?
Гордо спросила я. А он ухмыльнулся уголком губ и приподнял вопросительно брови.
– Мышонок, ты забавная. Ты определенно мне нравишься. Только сбавь уже свой пыл.
Спустя неделю, он сидел на стуле, спинкой вперёд, облокотив на неё свои руки. И молча наблюдал. Что приводило меня ещё в более ужасный кошмар. Не могу дышать, когда нарушают моё личное пространство.
– Хочешь осмотреть дом, вдруг совсем неожиданно выдал он.
Я положительно качнула головой, не скрывая свою неприступную радость, и даже улыбку. Нет ничего хуже, чем держать меня тут. Это сводило меня с ума. В полном одиночестве, в полной тишине, превращая мои мысли, словно в худшие кошмары.
Меня раздражал его взгляд, но я поймала себя на мысли, что я либо привыкла к его взгляду, либо он изменился, но я уже не ощущала себя так отвратно, когда холодило изнутри все органы и душу.
С этого дня, мне было дозволено раз в день, выйти в дом. И я даже несколько раз звонила отцу. Пришлось соврать, сказать, что испугалась и передумала давать показания против Фелтонов, описывать их лица.
Я сидела на кровати, как в принципе большую часть времени, прокручивая жизнь в своей голове.
– Одевайся, ворвался Филайп в мою комнату. – И живее, мы уезжаем. Ты поедешь со мной.
Его взгляд был раздражен. Злой, напыщенный, угрюмый. В глазах лёгкое беспокойство. Да нет, точно показалось.
В шкафу лежали мои вещи, которые я надела, кидая взгляд на мои туфли, на высоком каблуке, стоящие возле кровати.
И вот мы уже мчим по трассе, на его джипе. Большая чёрная тонированная машина, как из боевиков. Ну, ему под стать, преступнику.
Я смотрела в окно, как мелькали картинки перед глазами, и все думала и думала.
– Мы сбегаем, да? Меня ищут?
Он лишь рассмеялся в ответ.
– Ты чуда не жди. У меня проблемы возникли, срочно нужно оказаться в одном месте. А тебе одолжение делаю. Попу проветрить, так сказать.
Фелтон крепко сжимал руль своими массивными ладонями. На его пальце красовался крупный перстень и дорогие часы на запястье. Его кисти были покрыты татуировками. Джинсы и футболка под пиджаком, придавали некий шарм мужчине.
– Черт…
Выдал мужчина, посмотрев в боковое зеркало, и потянулся к бардачку. Он достал пистолет, убирая его за спину. Оглядываясь в зеркало заднего вида. Вдруг я ощутила толчок. Машину таранили, скидывая нас с дороги.
