Я сжалась и, закрывая своё личико ладонями, произнесла:
– Мне не нравится эта игра, дядя Миша.
– Ты её просто не поняла.
– Я хочу уйти, пожалуйста.
– Нет, пока мы не поиграем, ты не уйдёшь, просто возьми его.
– Не хочу.
– Юля, если я сделаю иначе, тебе будет больно.
– Я не хочу, чтобы мне было больно.
– Тогда возьми его в рот, – настойчиво повторил он, и я почувствовала, как его руки убирают мои ладони с лица. Мне стало страшно, и я расплакалась.
Меня спас случай. Я не помню точно, что это было, но вдалеке неожиданно раздался громкий звук, он оглянулся на дверь, и его настойчивая хватка ослабла. Я этим воспользовалась и, резко дёрнувшись, бросилась к распахнутому окну. Он попытался схватить меня, но не успел, я спрыгнула вниз, разодрав об асфальт ладони с коленями и поцарапав подбородок. Я бежала под окнами первого этажа, громко крича «мама».
– Господи, ты как здесь? – испуганно воскликнула мама, выглянув в окно. Она помогла мне подняться.
– Дядя Миша, он показал мне какую-то штуку, он хотел сделать плохое, – захлёбывалась в рыданиях я.
– Я ничего не понимаю, – мама растерянно развела руки в стороны.
В это время к нам, виновато улыбаясь, подошёл дядя Миша.
– Нина, я извиняюсь, напугал её, наверное, – он достал из кармана тряпичную куклу-рукавичку, изображающую Бабу Ягу, и показал маме. – Вот что она увидела и напугалась.
– Нет, там было другое, – я спряталась за спиной мамы. – Он врёт.
– Юльчонок, ну прости, напугал я тебя, глупый старик, давай мириться, – он сел на корточки и, улыбнувшись, протянул мне палец для примирения.
– Нет, вы плохой.
– Юля, ну перестань, тебе просто стыдно, что ты такая взрослая испугалась игрушки. Посмотри, и колени все опять ободрала, Миша, есть зелёнка?
– Есть, пойдём, Юльчик, разрисуем тебя.
– Нет! – завопила я и крепко вцепилась в мать.
– Боже, да что с тобой такое? Миша, извини, не знаю, что на неё нашло, – виновато произнесла мама.
– Да ладно, всякое бывает, дети же, они такие выдумщики, что-то показалось ей, вот и напугалась. Ну, я пойду лучше, ты уж не слушай её сказки сильно, – промолвил он, почёсывая затылок.
– Конечно, нет, Миш.
Дождавшись, когда дядя Миша уйдет, я затараторила:
– Мама, он врёт, это у него было там, в штанах, он достал мне и показал.
– Юля, перестань! – прикрикнув, прервала меня мама. – Мне некогда слушать твои фантазии, мне домыть надо! Не то мы опоздаем, и придётся спать на вокзале.
На автобус мы, действительно, чуть было не опоздали, мама не могла отдышаться всю дорогу и кашляла. Больше я ей ничего не сказала, а лишь усиленно тёрла свою щёку. Я всё думала об этой неприятной игре. Может, я зря испугалась. Мне стало досадно, что я так и не увидела фокус. Но дядя Миша соврал маме, значит, в этой игре было что-то плохое, поэтому с взрослыми я решила больше не играть, и с тех пор обходила пост дяди Миши стороной.
***
Как милосердно детство в своём неведении. Я не понимала, что дядя Миша со мной делал, мне не нравилась эта штуковина у него между ног, было страшно и больно, когда он меня держал, обидно, что не поверила мама. Будучи ребёнком, я просто побежала дальше, а потом и вовсе забыла, что этот эпизод в моей жизни существовал. И не вспоминала, пока не подросла.
Мне было 10 лет, Дима учился в старших классах и решил показать видео, которое гуляло у них в школе под названием «минет Пэрис Хилтон», для него это была забава, для меня тяжёлая правда. Я посмотрела на него испуганными глазами, не решаясь спросить.
