Я не могу иначе… Повесть и рассказы - страница 14

Дни складывались в месяцы, небольшие накопления на зарплатной карточке таяли, как снег под солнцем, хотя врач, которого Сергей попросил снять деньги, отчитывался честно за каждую копейку. Главврач больницы все чаще говорил о каком-то пансионате для инвалидов, и Сергей с ужасом ждал будущего!

Водитель машины погиб, Сергей остался инвалидом, другим пассажирам повезло больше; все они с большими или меньшими травмами были доставлены в больницу и к моменту, когда Сергей был готов на выписку, все остальные, кроме водителя, приступили к работе, с содроганием вспоминая их совместную поездку.

Ольга очень переживала за молоденькую медсестру, считая, что ту могут обвинить в смерти пациента. Но медсестры, которые учили ее ухаживать за парализованным, сказали, что Назар нарушил больничный режим и днем сбегал на свадьбу брата, а к вечеру, ощутив сильную головную боль, вернулся. Но как только обезболивающая таблетка подействовала, пошел любезничать с молоденькой медсестрой.

– Если человек рвется на кладбище, – жестко резюмировала медсестра, – медицина тут бессильна! Он умер от обширного кровоизлияния в мозг. Как бы они ни старались, сердце «запустить» было невозможно, и комиссия это докажет. В отчете врач указал все нарушения, свидетели подписали, и никто не понесет ответственности за то, что случилось, хотя, конечно, всех нас еще потаскают по полициям… помотают нервы.

Когда машина скорой помощи подъехала к дому Ткачинских, некоторые соседи выглянули узнать, что случилось, и были удивлены. Первую ввезли в дом Галину Ильиничну на инвалидном кресле, затем санитары внесли носилки с лежащим на них молодым мужчиной. У местных сплетниц сразу появилась тема для разговоров и множество предположений, кто бы это мог быть?

Когда санитары внесли носилки в калитку, мужчина взмолился:

– Ребята! Пожалуйста! На одну минутку задержитесь! Я попал в больницу ранней весной, а сейчас вон сколько цветов! Можно я хоть на солнышко взгляну!

– Хорошо… благо что оно сегодня за тучками. Ты бы сейчас взвыл! После стольких дней в помещении у тебя бы глаза заболели, – ответил один из мужчин, держащих носилки, – но долго мы не можем тебя держать. Ты тяжелый.

Постояв несколько минут, санитары внесли носилки в дом и переложили больного на кровать.

– Ну, вот мы и дома! – радостно выдохнула старушка, въезжая на кресле в свою комнату, – дома и стены лечат!

Сергей молча оглядывал стены комнаты, куда его поселили. Раньше здесь был кабинет Ольгиной матери, стены были заполнены полками с книгами. В кабинете почти не было мебели, только полки, письменный стол и кровать, которая не вписывалась в интерьер; ее поставили сюда недавно.

Машина скорой помощи уехала вместе с носилками и креслом. Галина Ильинична лежала в своей комнате. Ольга поправила ее постель и дала пить. Затем она вошла к Сергею и ловко сделала то же самое. После этого, спросив разрешения у Сергея, открыла окно кабинета. В комнату ворвался легкий теплый ветерок с запахом цветов, растущих в палисаднике.

– Как чудесно пахнут цветы! – блаженно вздохнул Сергей. – Я даже не мечтал уже ощутить запах цветов! – В его голосе не было слышно никакого желания флиртовать или понравиться. Сейчас он был по-настоящему искренним, и девушке это понравилось.

Для Ольги время летело стремительно! Она приготовила еду, накормила обедом больных, затем приступила к обработке пролежней Сергея. В больнице ей сказали, что пролежни возникли от того, что медсестрам некогда было заниматься больным и они обрабатывали его спину только один раз в день, а нужно было делать массаж, тальком посыпать кожу, как младенцу. Взяв его в свой дом, Ольга решила приложить все усилия к тому, чтобы не только не позволить пролежням существовать, но поднять мужчину на ноги. Что будет дальше и как она будет продвигаться к поставленной цели, девушка еще не думала. Сергей очень смущался от того, что не медсестра, а случайная знакомая прикасается к нему, меняет бутылку с мочой, куда выведен катетер. Ольга тоже смущалась, но старалась держать себя в руках и изображала спокойную деловитость. Смущение обоих мешало начать разговор, и все время первой процедуры молодые люди молчали. Наконец Ольга закончила и после всего вошла к матери.