- Сначала ко мне… вместе. Побудем недельку. Отмокнуть хочу от всей этой нефти, а то насквозь пропиталась. Баня надоела, хочу ванну принять с пеной, - мечтает и улыбается, - с фужером шампанского…
- И с Никитосом вместо резиновой уточки! – смеюсь.
- Было бы здорово, но он в мою не влезет, слишком велик, - поддерживает шутку.
- Чем не повод подумать о джакузи?
- Он сказал, что у него в доме джакузи, как раз.
- И золотой унитаз? – Алка прыскает и заходится смехом,
- Представь, сиденье сверху обтянуто тканью под золото! Придётся мужику прививать вкус, а то как в лучших домах Парижа!
- Так вы потом к нему?
- Ага! Зовёт с родителями знакомиться, они в одном посёлке живут!
- Подруга, это уже серьёзно! – она радостно кивает, а сама довольнущая! Алла, вообще, стала другой: похорошела, помолодела как-то. Вот что значит, кто-то обратил внимание на женщину.
- Ин, он мне предложение сделал! А я приняла! – тут мы кидаемся друг к другу на шею и начинаем обниматься. Как же я рада за Алку! За обоих рада!..
***
Вот и вертолёт, я смотрю в окно на удаляющийся посёлок, темнеющую сплошной стеной на белом фоне тайгу, буровую вышку и думаю, что больше на такую авантюру не соберусь ни разу, но эти три месяца на пределе возможного буду вспоминать всю жизнь и даже скучать. По людям, по вечной ночи, по северному сиянию…
Потом посадка. Автобус до вокзала, откуда разъезжаемся по домам. У меня поезд раньше. Алла с Никитой провожают, Красавчик затаскивает мой чемодан в купе и ещё большую чёрную спортивную сумку,
- Это не моё! Ник, ты что-то напутал!
- Это Стрельца, передай ему! – смотрю, глаза опустил, - и это… пусть зла на меня не держит! - я молчу, но ком в горле, а Никитос ещё добавляет, - и ты прости, Ин! Я не знал, что встрял между вами… Аллуся недавно рассказала…
- Прощаю… Только не так ты и виноват. Наоборот, прав: настоящее так легко не рушится, - голос уже предательски дрожит, но выручает Алка. Она машет обеими руками, вызывая нас из вагона. Выходим,
- Ин, тут бабулька прямо из контейнера пирожками торговала, я взяла тебе в дорогу, смотри, ещё горячие! – дорогая моя Алка, какая же ты классная баба!
- Ал, я тебя обожаю! – мы снова кидаемся обниматься, Никитос, прочувственно шмыгает, раздаётся гудок! – пора…
Красавчик по-медвежьи сгребает меня в свои огромные лапы и приглашает,
- Иннусь, а приезжайте со Стрельцом к нам с Аллой на свадьбу! У меня места в доме много, всем хватит! – подруга тут же подхватывает,
- А, правда, Ин! Миритесь скорей и приезжайте!
- Спасибо, ребята, я приеду! – забираюсь в вагон, проводница уже недовольна, - но только без Стрельца, - это я мысленно…
Пара суток в поезде пролетают, как один долгий сон под стук колёс. Попутчики спокойные, в душу никто не лезет…
***
Дома рады! Родители не знают в какой угол посадить, чем накормить. Мама прослезилась, говорит, похудела. Обещает откормить на славу! Вот уж, не надо бы!
Я им тут гостинцев навезла северных, купила, пока на вокзале с Аллой и Никитой поезда ждали. Оленины вяленой, какой-то рыбы в вакууме, говорят, тамошний деликатес, пускай пробуют.
Чемодан разобран, всё в стирке. А чёрная сумка стоит в моей комнате,
- Помочь? – мама спрашивает, - давай разберу, а ты отдохни, - скорей кидаюсь к сумке, останавливаю,
- Это не моё, мам! Надо одному человеку передать! – я открывать-то боюсь! Там же всё о нём напоминает, пахнет им! С ума сойду, если открою!..
