Вита отпрянула от холодной
ярости, сверкнувшей в глазах Филиппа.
— Настолько, что решил не
доверять разборки с мелкой прошмандовкой парням, а заняться тобой лично.
Признаюсь честно, ты меня зацепила, давно никто не смел переходить мне дорогу,
менты прикормлены, журнашлюшки под присмотром, но сейчас каждый может стать
писакой, достаточно ноутбука и телефона.
Филипп подошел вплотную к
Вите, при безжалостном свете угасавшего дня он жадно рассматривал ее лицо, а
она замерла как зверек перед гипнотизирующими глазами змея. Боялась дышать
и отвести взгляд от серых холодных глаз.
— Я долго думал, что с тобой
делать. Пока не решил, что вред, который ты нанесла моему имиджу ты
же и исправишь. Снимай плащ и садись!
Пальцы плохо слушались, но Вита расстегнула пуговицы, сняла плащ и кинула его на спинку стула. Филипп довольно усмехнулся, заметив, как ее груди тяжело качнулись от резкого движения, а соски затвердели от соприкосновения с тканью и прохлады, царившей в кабинете. Она выполнила приказ, не надела белья.
Вита села на соседний стул. На самый краешек сиденья, словно готовясь вскочить и убежать.
Филипп прошел к бару, налил в два бокала алкоголь, вернулся к столу, присел на край, наклонившись над своей жертвой, один бокал поставил перед Витой, второй пригубил и оставил в руке.
— Выпей, иначе можешь плохо принять то, что я тебе скажу.
Он с ожиданием смотрел, как Вита взяла бокал, предательски звякнувший о столешницу, с жидкостью кофейного цвета и запахом корицы. Сделав глоток, Вита вернула бокал на стол. Филипп предпочитал кальвадос, однако Вита не почувствовала себя героиней романов Ремарка. Впереди ждала не любовь, а боль и грязь. Разве что финал будет, как в «Триумфальной арке» — печальным и смертельным.
— Ты писала про меня шесть месяцев, думаю, будет справедливо, если будешь писать еще год, но теперь то, что я скажу. Откажешься, и наше домашнее порно сольют в интернет. Думаю, мне не стоит расписывать сколько дерьма на тебя выльется, не говоря уже о том, что видео будет на каждом порносайте. Зато прославишься на всю страну, а не только среди подписчиков. Блогер, разоблачавшая преступления, оказалась любовницей олигарха, сделавшего состояние на крови, звучит?!
В горле застрял комок, Виту мутило, если бы слезы не иссякли еще днем, она наверняка разрыдалась. От такого не отмазаться. Сотни, тысячи комментариев и мемасики расползутся по сети в считаные мгновения.
— Твоя репутация тоже пострадает, — Вита попыталась защититься.
— Разве? Девочка, у нас все еще патриархальное общество, то, что женщину уничтожит, для мужчины станет рекламой, об этом позаботятся пиарщики компании, расставят акценты там, где надо. Подкинут бабок нескольким знаменитостям, которые настрочат гневные посты о твоей двуличности, как коварно ты меня соблазнила в погоне за деньгами. Пыталась шантажировать с помощью записи, сделанной, между прочим, в твоей квартире.
Он прав. Вита пыталась сопротивляться, но внутри смирилась с поражением. Ей этого не простят, ни ее подписчики, ни общество, жадное до грязи. Наверняка найдутся те, кто захочет отомстить, чьи секреты она вытащила наружу.
— Это еще не все, — Филипп отпил кальвадос и окинул ее оценивающим взглядом.
Вита постаралась натянуть юбку на бедра, жест не ускользнул от взгляда Филиппа.
— Я буду иметь тебя, когда захочу, если вдруг решишь поиграть в целомудрие, запись утечет в сеть, а ты узнаешь сколько во мне осталось от бандита, о чьих преступлениях писала с таким вдохновением. Мог бы ограничиться чисто деловыми отношениями, но одной статьей ты задела меня за живое. — Процедил Филипп и склонился к ней.
