– Как же! Надо хоронить, а её нет. Какой удар для него. Пустая могила! Ужас…!
– Так ты что, тоже думаешь, что она сбежала из морга?
– Сбежала – не сбежала, – не могу сказать, но она была способна на всё.
– Немыслимо, что ты говоришь! – откликнулся Жером.
– Скорее всего, я говорю правду!
– А ты ее знаешь? – спросил Дональд.
– Для того, чтобы говорить правду, не обязательно её знать!
– Кто-то похитил все три тела, только вот зачем? – спросил Жером.
– Заплетень и точка. – сказал обескураженный Дональд, когда мы вышли на улицу. – Они что, все думают, что покойники сбежали. Конечно, в морге умерший может очнуться. Такие случаи в практике известны, но чтобы сразу трое – это уж слишком. Идем к доктору Карпентусу. В конце концов, он делал заключение о смерти.
Доктор Карпентус был человеком принципиальным. За свою работу он принципиально не брал мзду. Ему платили власти и перед своей совестью он был чист. Когда какой-нибудь больной спрашивал его, сколько он ему должен, он отвечал: «Если я назову сумму, здесь рухнут стены». И этим закрывал тему. Медсестры и весь технический персонал его обожали. Он был прост и доступен в прямом смысле.
В этот день доктор Карпентус был занят аптекарем Мордаличкусием. Тот был единственным пациентом. Мордаличкусий спивался и пока доктору не удавалось остановить этот процесс. Все дело было в имени аптекаря.
В нашей деревне имена для новорожденных выбирали всем миром. Собирались на лужайке, родители приносили младенца и все по очереди его рассматривали. После этого, каждый писал одно имя на бумажке и бросал в сосуд. Потом отец малыша доставал бумажку с именем. Плумбергцы считали, что таким образом ребенка нарекает сама судьба. Когда Мордаличкусий подрос, он пытался угадать, кто мог его так «наградить», но скорее всего этого не помнил уже и сам написавший. Со временем аптекарь успокоился, он решил, что написавший был не трезв, а с пьяного что возьмешь. Одним словом – судьба.
В школе аптекаря конечно дразнили, но он не обижался: в школе у всех есть прозвища. Но когда пришло время жениться, выяснилось, что ни одна девушка не хочет быть женой Мордаличкусия. Личная жизнь не складывалась и он начал пить. Сначала он пил грибовицу, ну а потом перешел на более диковинные напитки, благо в аптеке их хватало. Эффект от этого был необыкновенный. Когда к нему в аптеку заходили девушки и молодые замужние женщины, он, прежде, чем отдать купленное лекарство, скидывал с себя халат и рубашку и начинал демонстрировать мускулы, принимая различные позы. Их он видел по телевизору. Сначала всех это забавляло, но когда он начал обнажаться и ниже пояса, женщины и девушки перестали ходить в аптеку, они посылали мужчин. Их он побаивался. Когда же в аптеку забредала какая-нибудь слеповатенькая старушка, он моментально скидывал с себя одежду и спасало его только то, что бабушки его жалели и никому не жаловались.
Дела в аптеке шли все хуже. Мордаличкусий пил все крепче и в конце концов доктор Карпентус почти насильно уложил его в больницу. Карпентус очень сочувствовал Мордаличкусию, он считал его коллегой и для него было делом чести спасти его. Он понимал, что одних медикаментов здесь будет недостаточно и решил подключить к лечению женский фактор. Найти невесту аптекарю он считал своей сверхзадачей, но пока результата не было. Можно было, конечно, поменять имя, но в деревне это бесполезно.
