— И по сей день не отпускает.
— Лучше нее все ровно не найду.
— Это потому, что ты ее романтизируешь. Еще год или два и превратилась бы она из дамы сердца в замызганную хозяйку. И все, интерес пропал.
— Не порть мне образ.
— Ладно, пошли спать...
— Я еще посижу, — вертел в стакане виски Макс.
Рома побрел в комнату и плюхнулся в кровать. Макс лег в кухне-студии на диван.
Глаза закрылись и сразу звонок. Рома резко открыл глаза. И потянулся за телефоном, который лежал на тумбочке и грохнулся с кровати.
— Твою мать, — тер он лоб.
Звонок уже закончился. Рома взял телефон: «Пропущенный от любимой жены». «Так, все, точно переименовывать нужно», — подумал он. Стал перезванивать.
— Да, Кать, — заспанным голосом простонал Рома. В эту минуту в комнату вбежал Макс, но увидев, что друг говорит по телефону, лишь безмолвно спросил, как он. Тот показал пальцами «Ок» и Максим ушел дальше спать.
— Короче, если хочешь забрать детей можешь приезжать в течении часа.
Рома отодвинул трубку от уха. Часы показывали семь тридцать.
— И это ты мне говоришь сейчас?
— Да! У нас планы поменялись. Мы с Гансом уезжаем на горнолыжную базу на два дня. Так, мне няне звонить? Или ты приедешь?
— Приеду...
— В течении часа?
— Да, Катя, в течении часа!
— Тогда я жду.
Рома сбросил трубку и протер себе лицо. По дороге в ванну он пнул друга.
— Собирайся, я уезжаю...
— Куда в такую рань?
— За детьми.
— Я больше никогда у тебя не останусь на ночь... — горько вздохнул Максим и встал с кровати.
В зеркало на Рому смотрел помятый и отекший мужик. Он ополоснул лицо ледяной водой, раза три почистил зубы. Намочил волосы и пошел собираться.
— Она все равно тебе детей не отдаст. Мы пол ночи бухали, — натягивая рубашку сказал Максим.
— Отдаст, ей самой это нужно. Жвачка скроет запах.
— А красные глаза?
— Она меня подняла в субботу в семь утра. Какими они должны быть?
— И то правда.
Рома вызвал такси и уехал за детьми. В машине немного задремал. Его растолкал таксист. Рома быстро выбежал из машины. Когда он выходил увидел недовольную Катю на пороге дома.
— А, что не на своей машине? — спросила она, когда Рома вошел на участок.
— Свою вчера оставил на работе.
— Ты, что пил?!
— Я не должен перед тобой отчитываться, — пробурчал Рома.
— Ты забираешь моих детей!
— Наших, Катя, наших, — Рома опустил глаза и увидел, что перила слегла покосились. Он взялся за деревянную опору, вставил в паз и стукнул кулаком.
— Ты чего ломаешь?! — завизжала Катя, от чего Рома закрыл уши. Его голова и без того трещала, а здесь еще этот мерзкий голос.
— Ты чего орешь? Я поправил. Настя не дай бог облокотится и упадет, — Рома огляделся, — вы еще никак строительство не закончите...
— Подрядчик задерживается, а перила должны были в понедельник починить.
— Тут делов-то на две минуты. Совсем твой Ганс обленился.
— Ему не обязательно уметь что-то руками делать, он может за это заплатить, в отличии от некоторых, — Рома стиснул зубы, чтобы не разгорелся скандал, — да и детей ты не заберешь. Пойду няне позвоню, — поднималась по лестнице Катя.
— Нет, Катя! Я их заберу! — закричал Рома ей вдогонку.
Дверь открылась и на порог выбежала босая пятилетняя девочка в плюшевой пижаме и мишкой в руках.
— Папааааааа! — закричала она, протерев глаза и ринулась по лестнице. Поскользнувшись на снегу, она полетела вниз, но Рома мастерски ее поймал.
— Привет, моя булочка! — расцеловал он дочку.
