– Уходи!
– А если я не захочу?
– Я позову соседей. Скажу, что ты пробрался ко мне в дом…
– Затем, чтобы поесть блинчиков, – продолжал насмехаться он.
– Кость, ты не понял? Мне вообще не смешно. Уходи!
Кое-как я заставила его подняться, но как только он это сделал, то оказался едва ни лицом к лицу со мной, из-за чего снова возникла неловкость. Я стушевалась.
– Остынь, – произнес он полушепотом, который, наверно, сводит девчонок с ума.
– Я хочу чтобы ты ушел.
– Точно хочешь?
– Абсолютно, – и голос не дрогнул. Я была очень зла. И правда хотела этого.
– Ладно. Нет проблем.
Он развернулся и направился к двери, но на полпути резко остановился, из-за чего я едва не врезалась ему в спину и снова оказалась на расстоянии пары сантиметров от его губ.
– И, может, дашь мне уже свой телефончик?
– Зачем это?
– Узнать, как всходят посаженный мной цветы.
– Придешь и посмотришь. К тому же тебе всё равно придется вернуть мне вещи. Не думаю, что ты захочешь тратить деньги на пересылку.
Он усмехнулся, а потом неожиданно обвил рукой мою шею и медленно провел пальцами за мочкой уха, отчего я почувствовала пробежавшую по телу дрожь.
«Сейчас поцелует», – мелькнуло в голове.
– Спи крепко, – прошептал он, развернулся и был таков.
И ведь как знал, подлец, что я буду долго ворочаться ночью, прежде чем смогу отогнать связанные с ним мысли и уснуть наконец беспокойным сном.
Всю ночь мне что-то снилось, и в каждом таком видении фигурировал Костя. Я знала, что это уже выходит за рамки допустимого, но контролировать себя, увы, не могла. Его тактика внезапности однозначно давала свои результаты.
В следующий раз он появился гораздо быстрее – на следующий день. Я вышла из подъезда и снова наткнулась на Костю. Он опять стоял у машины, болтал как ни в чем не бывало с соседкой-бабулькой с верхнего этажа.
«Быстро же он находит общий язык», – мелькнуло в голове. Может быть, у него такой план: очаровать всех соседей, чтобы они потом объявили мне бойкот?
Я про себя усмехнулась. Чего только не придумает воспаленный мозг.
Заметив меня, он улыбнулся и задержал взгляд дольше положенного.
– Доброе утро! – расцвела в улыбке соседка.
– Здравствуйте, – поздоровалась я, не зная, останавливаться мне или идти дальше.
Костя неожиданно поднял вверх руку, и я заметила, что он держит пакет.
– Вот, возвращаю. Всё постирано и отглажено.
Я изумленно подняла бровь и под ещё более удивленным взглядом соседки приняла пакет с папиными вещами.
– Молодец, – хмыкнула я.
– Ладно, рад был познакомиться с Вами, – сказал он соседке, отчего та опять обо мне забыла и расплылась в улыбке.
Дальше, не прощаясь, лишь окинув меня быстрым взглядом он сел в машину и был таков.
Я тоже поспешила по своим делам, предвкушая ненужные мне расспросы со стороны соседки, и успела уловить лишь краем уха её восхищенное:
– Какой замечательный мальчик!
Да уж…
Ему опять удалось вывести меня из себя. Обиделся? Вдруг на этот раз он и правда больше не появится? С одной стороны, если так, можно вздохнуть спокойно, но с другой… С другой было жаль. Как бы я не пыталась уверить себя в том, что он меня раздражает и я терпеть его не могу, Костя сумел по-настоящему встряхнуть меня. Он вызывал эмоции, превратил мою жизнь в вулкан, а ведь именно к яркой жизни мы и стремимся. Это было страшно и весело одновременно. Похоже на американские горки. Но всем нам, увы, с детства прививают понятие, что так жить нельзя, что монотонная серая скучная жизнь – это норма, а вот излишние эмоции – зло. И люди, сами того не замечая, подавляют друг в друге сущность.
