Она отключается.
Думаю, у них есть свой чат, куда меня пока не включили. И они обсуждают там меня. И сейчас в чате царят страсти после моего согласия пойти на вечеринку к Градову. Девчонки сами еще не поняли, что стали зависимы от моего слова.
Это мне на руку.
Принимаю душ, высушиваю волосы и оставляю их распущенными. В гардеробе выбираю кожаные шорты с высокой посадкой и укороченный белый топ без бретелек. На ноги ботильоны. И пусть только попробуют попросить меня снять их.
На часах уже восемь, когда сажусь в машину и проезжаю километр, чтобы остановиться у дома Градова. Там пока все прилично. Никаких звуков бьющихся бутылок, пьяного ора или трехэтажного мата под музыкальные биты.
Звоню в дверной звонок и жду.
– Решила все же заглянуть на самую классную вечеринку этого года? – раздается знакомый голос.
Подозреваю, у него включено видеонаблюдение, и оно направлено четко на меня.
Делаю вдох и улыбаюсь. Он же смотрит.
– Решила сделать ее более запоминающейся, придурок, – обращение шепчу в сторону от предполагаемого микрофона.
Какое-то время тишина.
Неужели не впустит? Если честно, то волнительно и раздражительно.
Я облизываю губы, которые накрасила яркой помадой, переминаюсь с ноги на ногу, чувствуя безумную высоту шпильки, взглядом против воли скольжу по забору, за которым скрыт самый обычный газон, я видела.
– Ну, проходи… Гадина.
Дверь пищит. Толкаю ее, оказываясь на вражеской территории.
И мне не послышалось? Он назвал меня гадиной?
Расправив темные волосы, переступаю порог дома Градова и останавливаюсь стоять в дверях.
Он же не думает, что я оставлю свою обувь здесь? Узнаю туфли Олеси, чьи-то не совсем чистые кеды, много кроссовок, босоножки – кто-то осмелился прийти в них, когда вечерами достаточно прохладно.
Матвей опирается одной рукой о стену и смотрит с брезгливой ухмылкой. Она приклеена к его лицу с рождения.
Внутри поднимается все самое плохое, дерзкое, неправильное, как ил со дна, и не дает поступить разумно.
– Привет, сосед, – стуча каблуками, прохожу по коридору и дохожу до Мота. В его глазах плещется возмущение. Да, я посмела не снять свои ботильоны.
Гости так себя не ведут.
Ну а хозяин не смотрит исподлобья и не желает тебе захлебнуться шампанским, которое протягивает, крепко сжав пластиковый стаканчик. Жидкость почти переливается через край.
– Я не пью, Градов. Особенно, когда рядом ты.
– Боишься, что не сможешь держать себя в руках, и накинешься со всей страстью?
– Если только придушить, – стоя на каблуках, мне даже не надо вставать на носочки, чтобы дотянуться и прошептать. Говорю это в его губы. Они вновь полные, и я чувствую мятную жвачку.
– Хорошего отдыха, – спокойно говорит и делает глоток чего-то алкогольного из своего пластикового стаканчика.
Нормальные бокалы Градов зажал. Так проще будет заметать следы после вечеринки.
Осматриваю большой зал, коридор. В конце, как можно догадаться, кухня, но она скрыта за поворотом.
Вообще, здесь довольно уютно, и я бы сказала, что мне нравится. И стиль, и цветовая гамма. Даже камин, хотя терпеть не могу весь этот допотопный колорит.
С удовольствием бы посмотрела и на комнату Градова. Наверняка она темно-синяя, с идеально заправленной кроватью и правильно расставленными книгами на полках. Все по линеечке, все безупречно, как по учебнику.
Заношу ногу на первую ступень, и…
– Аня! – Олеся радостно окликает, и мне приходится остановиться и повернуться.
