Сумка в багажник. Перед тем как сесть в машину, бросить последний взгляд на дом и свои окна – Кухня. Спальня. И в последнем окне чей-то силуэт.
– Что? – я застыла, в груди как-то неприятно стянуло холодом.
– Что там? – ребята подняли головы вслед за мной, но силуэт в окне исчез.
– Нет, показалось, наверное, – пробормотала я, садясь в машину.
Чтобы как-то сгладить тишину, пока машина не поехала, я спросила:
– Как ты оказался здесь раньше меня?
– Я получил права на вождение мотоцикла, это сильно ускоряет процесс передвижения, – ответил он с мальчишеской горделивой улыбкой.
Я молча кивнула. Вспомнила, как мы вместе ходили на пробное занятие, тогда он загорелся научиться им управлять и купить себе в качестве транспорта.
Дурацкая мысль – он продолжил жить свою жизнь, когда я уехала. А у меня встало на паузу вообще всё. Я даже практически перестала читать книги.
От этого осознания я недовольно поморщилась.
До вылета было несколько часов, мы сидели в лаундже. Я забралась подальше в угол и с удовольствием растянулась в кресле. Ранний подъём вкупе со всем сегодня произошедшим и хроническим недосыпом сделали своё дело, и меня невозможно клонило в сон.
Несколько секунд повертеться, принимая удобную позу, и закрыть глаза. Слабость почти отключила меня, сразу обездвижив, приятное ощущение, что вот-вот заснёшь, когда даже рукой не пошевелить. Но слишком яркий свет сквозь закрытые веки заставил поморщиться и попытаться куда-нибудь отвернуться. Спустя мгновение на мои глаза легла его ладонь. Тёплая рука закрыла меня от света, позволяя быстрее погружаться в блаженные минуты отдыха.
И хотелось как-то дёрнуться и сбросить его руку. Но не смогла. Или не хотелось?
Улыбнуться про себя, вспомнив, что и похожая ситуация тоже происходила, и мы вновь поменялись местами:
«– Дайте вашу руку! – его будничный голос раздался с дивана рядом со мной.
Я, не глядя, перехватила документ поудобнее одной рукой и протянула ладонь в его сторону, не отрываясь от текста.
Его горячие сухие пальцы обхватили моё запястье и аккуратно потянули руку чуть на себя. Я с удивлением перевела на него взгляд, в тот момент, когда он клал мою ладонь себе на лоб.
– Прохладно.
Его голос, как и его расслабленное лицо с закрытыми глазами выдавало полное удовлетворение ситуацией.
А я была в растерянности. Но быстро взяла себя в руки.
– Болит? – тихо спросила я.
Он утвердительно промычал мне что-то невразумительное.
Я отложила документ и повернулась к нему полностью.
– Позвольте, – прошу, мягко вытягивая свою руку из его пальцев.
Он не ответил, но отпустил меня и опустил свою руку вдоль тела.
Я сменила ладонь на лбу, принявшись второй рукой аккуратно и мягко массировать его макушку, переходя к затылку и основанию шеи.
Ещё одна смена рук, чтобы на лбу оставалось ощущение прохлады, и аккуратно промассировать виски.
Его дыхание выровнялось и стало более глубоким.
Ещё круг движений по голове, пальцами размять лоб, межбровку и надкостницу.
Периодически сменяя ладонь, когда та нагревалась, я вернулась к изучению бумаг; приняв более удобную позу, чтобы не перевалиться на начальника на диване, я подтянула ноги в кресле, забравшись в него полностью, и облокотилась на поручни.
«Мы и не в таких условиях работали» – хмыкнула я про себя, положив документ на колени, чтобы перевернуть страницу.»
Посадка. Я задвинула перегородку между нашими сьютами, безапелляционно заявив, что собираюсь спать. Часа в лаундже мне не хватило. Мне кажется, мне сейчас и месяца не хватит, чтобы отоспать весь тот недосып, что случился со мной за эти шесть месяцев.
