Я согласилась, хотя мне не терпелось узнать, что же внутри. Потом мы допоздна сидели и смотрели фильм «Эта чудесная жизнь». Я так утомилась, что задремала прямо на ее плече. Когда я очнулась, она обнимала меня одной рукой. Мне было тепло и уютно. Пожалуйста, пусть моя новая мать не торопится с возвращением, подумала вдруг я и тут же устыдилась такой неподобающей мысли.
На следующий день я проснулась с новым ощущением. Мне уже девять! А не восемь, как было вчера.
– Сегодня мой день рождения! – сказала я миссис Гринуэй.
– Поздравляю, дорогая! – ответила она. Но я не видела никаких подарков. Наверно, папа принесет их, когда вернется из больницы.
Затем я почувствовала себя эгоисткой, потому что думаю о своих подарках, когда моя новая мать лежит в больнице. На завтрак у нас с миссис Гринуэй были вареные яйца. Они получились вкрутую, а не всмятку, однако я съела их из вежливости. Наконец отец вернулся. Он выглядел усталым, но улыбался.
– Теперь у тебя есть братик! – сообщил он.
Никогда раньше я не видела отца таким счастливым. Даже когда моя настоящая мама была жива.
Я запрыгала на месте от возбуждения. Братик! Я буду присматривать за ним и играть с ним. Я буду любить его вечно, и он тоже будет любить меня.
– Когда я смогу на него посмотреть? – спросила я.
– Можем навестить их сразу после обеда, если хочешь.
Оставшиеся часы я провела в нетерпении. Мы с бабушкой Гринуэй сидели на заднем сиденье машины, держась за руки. Время от времени она крепко сжимала мою ладонь, словно говоря: «Не волнуйся».
О чем? Из-за чего нервничать?
Моя новая мать лежала в отдельной палате. Она сидела на кровати с белым свертком в руках.
– Иди поздоровайся с братишкой, – сказал отец.
Я подошла на цыпочках. Он был такой крошечный! С таким смешным лицом! Таким красным и сморщенным.
Моя новая мать не отрывала от него глаз, не обращая на меня никакого внимания.
– Хочешь подержать его, Элли? – спросил отец.
Что, правда можно? Но я никогда раньше не держала ребенка.
– Садись на этот стул у кровати и выстави руки вот так, – пояснил отец, показывая. Я осторожно сделала, как велено. – Вот, правильно.
Моя новая мать колебалась.
– Дай ей малыша, дорогая, – произнес отец. – Для Элли очень важно почувствовать с ним близость.
Она положила маленький сверток на мои колени. Я едва дышала от груза любви и ответственности.
– Привет, – прошептала я. – Я твоя старшая сестра и буду любить тебя до скончания веков.
Он вдруг трепыхнулся, и у меня задрожали руки.
– Держи его, Найджел! – раздался крик.
Отец подставил ладони, и в тот же миг моя новая мать выхватила у меня белый сверток.
– Ты могла его уронить, глупая девчонка!
Я разрыдалась.
– Мне очень жаль. Я не хотела!
– Все в порядке, – успокаивал меня отец.
Но я дрожала от страха при виде разъяренного лица моей новой матери. Мой маленький брат расплакался, как будто тоже на меня рассердился.
– Пойдем, – сказала бабушка Гринуэй, обнимая меня за плечи. – Давай оставим их в покое. Я никогда особо не любила младенцев. Ничего в них интересного, на мой взгляд. Вызови нам такси, ты!
Последняя фраза была адресована моему отцу.
– Все хорошо, Элли, – сказал он. – Мама просто устала. Она будет нормальной, когда вернется домой.
– Спасибо за братика, – откликнулась я. – Он самый лучший подарок на день рождения, который я могла бы получить.
Его лицо изменилось.
– Конечно, – произнес он тихо. А затем погладил меня по голове. – Тебе сегодня исполнилось девять лет. Как я мог забыть? Прости, Элли. Я скоро перед тобой оправдаюсь.
