Детина мрачно отирает изгаженную куртку и снова делает шаг ко мне с явно нехорошими намерениями.
— Не трогайте меня! — умоляюще шепчу я, инстинктивно шарахаясь от него, хотя и понимая всю безнадежность моей просьбы.
Упираюсь спиной в острые сучки дерева, догадываюсь, что мне пришел конец, и визжу — отчаянно и безнадежно.
— Заткнись! — раздраженно бросает детина и рывком дергает за руку на себя. Я слышу треск второго рукава платье. Отбиваюсь кулаками, но это как бить прутиком по каменной глыбе. Детина мерзко ухмыляется, явно забавляясь моим страхом, и тянет к себе.
— Хорошая девочка, — заявляет он. — Придем домой и побалуемся с тобой в кроватке. А пока задаток.
Я упираюсь в него изо всех сил, не желая сокращать расстояние между нами, бью коленкой в пах, но, видимо, недостаточно сильно, потому что детина рычит яростно и угрожающе, лишь на секунду выпустив меня из рук. А потом снова тянет ко мне свои лапы. Неужели конец?
Вдруг мордоворот странно то ли икает, то ли рыкает. Недоуменно скашивает глаза себе на грудь. Я следую за ним непонимающим взглядом. Вижу торчащий из груди и остро блестящий в лунном свете алый клинок и вскрикиваю от испуга. Клинок с противным звуком втягивается в рану, откуда тут же начинает хлестать кровь. Детина опускает протянутые руки, поднимает помутневшие глаза, и через миг валится к моим ногам.
4. ГЛАВА 4. Меня, кажется, похищают
Я взвизгиваю, отскакиваю назад, теряя лодочку, придавленную тушей громилы. А затем в шоке поднимаю глаза на мужчину, который, как будто материализовавшись из ниоткуда, воздвигся за спиной убитого.
Незнакомец медленно, словно нехотя, вытирает травой лезвие кинжала и убирает его в ножны. При этом не отрывая от меня глаз, в которых горит голубое пламя. Это чарующе страшно и красиво. Черты лица убийцы — прямой нос и твердая линия губ — кажутся вытесанными из мрамора. Темные волосы блестят в свете луны. Меховой плащ распахнут, а сбоку его оттопыривает меч. Мужчина молча протягивает мне руку в перчатке, но я отшатываюсь назад и снова натыкаюсь на сучки ствола. Я почти уже не чувствую онемевших ног, которые колет опавшая хвоя. И у меня больше нет сил ни сражаться, ни бежать.
— Оставьте меня все в покое, — шепчу я. — Ой мамочки-мамочки! Я не хочу умирать в этом лесу! И вообще не хочу!
Тут слезы, которым раньше не давал пролиться шок, резко устремляются из глаз.
Мужчина, одним неуловимым движением хищника перешагнув через труп, оказывается прямо рядом со мной. Он кажется таким огромным, что я невольно задираю голову, чтобы посмотреть ему в лицо. От незнакомца пахнет кожей, металлом, немного потом и какими-то горькими травами.
— Не трогайте меня! — снова шепчу я, и тут же оказываюсь притянутой и крепко прижатой к теплому телу мужчины. Упираюсь ему в грудь бессильными руками, понимая, что и тут не могу ничего противопоставить грубой силе.
— Я тебя сейчас поцелую, — совершенно серьезно говорит незнакомец. — Но больше ничего такого делать не буду. Ты мне веришь?
Я отчаянно трясу головой. Не верю, конечно. Тогда он, уже не спрашивая согласия, хватает рукой за подбородок всхлипывающую меня, и, с силой притянув, целует в крепко сжатые губы. Отстраняется и смотрит в глаза.
— А меня только что вырвало, — мстительно заявляю я сквозь всхлипывания. — Но если вас это не смущает…
Мужчина весело ухмыляется.
— Забавная малышка, — говорит он, и его глаза снова вспыхивают огнем. — Как зовут?
