«Иона не в себе, нет сомнений, – резюмировал Вэл. – Я старался списать её состояние на период адаптации. Но он затянулся. Мне, в самом деле, становилось страшно за неё. Это заставило меня прочесть её дневник, что она вела в своём ноутбуке. И я ужаснулся!»
«Вот как она отплатила нам за своё счастливое детство, – снова завела мама. – Наша принцесса слишком ранима…»
«Я думаю, мы должны попытаться помочь ей справиться с собой, – голос Вэла дал мне надежду. – Я нашёл вариант её лечения. Но мне необходима от вас полная поддержка. Вы не должны сомневаться в методиках доктора Беньямина. У него весьма инновационный и нестандартный подход. Но оно стоит того. Я читал рекомендации о нём, неоднократно мелькала фраза, что его пациенты прошли полную перезагрузку и несказанно счастливы теперь…»
Мама согласилась с доводами младшего брата, даже не пытаясь разобраться, что за методики, и на кой чёрт они сдались её дочери.
Мою попытку поспорить с голосами в собственной голове, пусть и реалистично звучавшими, пресёк звук приближающегося старого, судя по работе мотора, автомобиля. Я тут же спрыгнула с велика и обернулась назад. Свет фар ослепил в сгущающихся сумерках. Судя по направлению, автомобиль едет, если не из самой клиники за мной, то из хозяйственного поселения, уж точно. Могу ли я просить подбросить меня до города? Стал бы Беньямин оповещать всех рабочих о побеге заключённой? Возможно ли, что этот человек, не зная о сбежавшей больной, примет меня за случайную городскую девчонку, которая, катаясь на велосипеде за городом, не заметила, как далеко забралась, и сейчас хотела бы просто попасть домой поскорее? Очень вряд ли. К тому-же, что мешает ему спросить из какого я города и района. Информация, о которой я могу только догадываться и точно посыплюсь. Тем не менее, мне уже не скрыться. Если что, буду тупить, будто знаю пару слов на английском и не понимаю его вопросов.
Затормозивший напротив меня автомобиль оказался старым, жутким. Древняя, ржавая защитная решетка в стиле хоррора, заляпана засохшей грязью неизвестного происхождения, как и сам грузовик. Не менее пугающего вида, без возраста мужик с грязным лицом, будто дымовые шахты чистил, уставился на меня совсем необъяснимо дико. Если он сейчас просто затолкает меня в машину и отвезёт обратно, это станет наименее плохим концом моей попытки побега. Но отчего я в этом так сомневаюсь? Выглядит он реально стрёмно… Я помахала ему рукой, мол, «в помощи не нуждаюсь, у меня всё в порядке, проваливай». А вот и момент истины, – он открыл водительскую дверь. Не дожидаясь, пока он покинет грузовик, и не раздумывая, я запрыгнула на велосипед и съехала с обочины в кювет.
Едва избежав падения, я, не оглядываясь, устремилась по заснеженной скользкой траве поперёк просёлочной дороги в сторону лесополосы. Холодный сильный ветер больно ударял в лицо, глаза то и дело закрывались в попытке защититься от погодных напастей. Сообразив, что рискую ещё и потеряться, если отъеду далеко от дороги, я решила взять влево и двигаться вдоль. Заодно и посмотреть краем глаза, не испугался ли дядька моей реакции и не оправился ли восвояси.
Нет! Он едет! Реально едет не спеша по дороге наравне со мной и не собирается никуда. Оглядываясь на него, я не заметила на пути углубление, успевшее наполниться осадками, и угодила в глубокую лужу с размаху. Одной рукой смахивая с глаз грязь, другой пытаясь удержать буксующий велосипед и почти справившись, я потеряла равновесие. С грохотом приземляясь на единственный огромный горный валун в этой равнинной местности, на пороге злосчастной лужи, я одновременно расшиблась о него и промокла целиком и полностью в холодной грязной воде.
