Мой заместитель встал, гордо поправив свою мантию.
– Не могу не заметить, – начал он, – что в нашей академии есть свои традиции, и свои правила. Всё это – результат исторических преобразований и мыслительной деятельности на благо академии. И мы не можем просто так разбрасываться нашими устоями и нашей историей. Я считаю, что наши мантии – это гордость нашей академии, а потому носить её обязан каждый, кто считает себя её частью.
И он бросил на меня многозначительный взгляд, который сложно было не заметить.
– Очень ценное мнение, – похвалила заместителя Ардаса. – Что-нибудь ещё?
Элгарис встал с места и произнёс:
– Хочу заметить, что заместитель ректора Гульдор упускает из вида одну маленькую, но очень важную деталь.
– Где ваша поднятая рука, Элгарис! – гневно спросила его Ардаса.
– Вот! – сказал он и поднял руку вверх.
– Продолжайте, – вздохнула та, прикрыв ладонью глаза.
– Итак, заместитель ректора не учёл один важный момент – проговорил Элгарис. – Согласно своду правил академии, её адепты имеют право голоса, и этот голос сегодня звучит из моих уст. Главным образом хочу заметить, что не всем подходят эти мантии, не все готовы проводить в них столько времени за учёбой! А что насчёт порядка – всё это высосано из пальца, уважаемые профессора и руководители. Дайте адептам больше свободы, и они станут больше ценить свою академию. Обложите их устаревшими правилами – и они покажут вам свои зубы в ответ! Я знаю, о чём говорю.
– Что за вздор! – воскликнул солидного вида седой профессор и резко встал. – Адепты может и имеют право голоса, но конечное решение всегда остаётся за руководством, то есть за нами.
– Во имя всех Светлых богов, – отчеканила Ардаса. – Где ваша рука, профессор Урлин?!
Похоже, руки собравшихся её волновали куда больше, чем причина, по которой эти собравшиеся были тут.
– Виноват, – бросил тот, глядя на меня неодобрительным взглядом. – Вы, как ректор, обязаны соблюдать как правила приличия, так и нормы морали! Здесь не над чем думать, коллеги. Это не философская дилемма, и не математическая задача! Форма академии – основа дисциплины. Дисциплины, которой так не хватает нашим адептам!
Ардаса довольно закивала. Я была не права, дисциплина её волновала не меньше, чем руки. Профессор сел на место.
– Ну, вот что! – едва сдерживаясь, проговорила я. – Давайте – по существу.
Ардаса закрыла ладонью лицо и сквозь неё проблеяла:
– Где ваша рука, ректор? Кто-нибудь, помогите ректору поднять руку!
Глубоко вздохнув, я подняла руку вверх, а затем и сама резко поднялась с места, покидая стол для переговоров.
Я стала ходить вперёд и назад, в поисках нужных слов, и ещё для того, чтобы немного остыть.
Узкие оконные проёмы в аудитории открывали умиротворяющий пейзаж, который никак не помогал мне.
В помещении стояла образцовая тишина, так что мои мысли свободно могли принять любую форму.
– Хорошо, – наконец согласилась я. – Давайте голосовать. Так мы узнаем реальное положение дел в академии. Кто за то, чтобы форма была отменена?
Элгарис поднял руку, кроме него этого сделали ещё несколько профессоров, среди которых были и женщины. Голосов оказалось восемь.
– Кто – против? – тяжёлый взгляд Ардасы прошёлся по присутствующим.
– Где ваша рука, профессор Ардаса?! – воскликнула я.
– Ох, – обескуражено изумилась она, поднимая руку. – Прошу прощенья.
Восемь рук поднялись в воздух. Надо бы запомнить своих неприятелей. Гульдор, разумеется, не в счёт. Такого скорей забыть бы, да никак.
