— Вероничка, — протянул он своим сиплым голосом, — ты пришла меня проведать?
Ника закусила губу, скрывая досады. Он так называл её с самого детства. И это прозвище было отражением того, как он относился к ней. Как к младшей родственнице. Не видел Митя в ней женщину, и это причиняло боль, хотя Вероника уже и привыкла к ней.
— Дима, ты хоть понимаешь, как нас напугал? — возмутилась она, подходя к кровати и беря его за руку. — Когда мне Нина сообщила, думала меня кондратий хватит. Сделай одолжение, больше не делай так!
— Постараюсь сделать всё возможное, чтобы это не повторилось, — с улыбкой отозвался он и щелкнул по носу. — Поверь, мне самому не очень нравиться валяться тут…
Он запнулся и внезапно стал очень хмурым. Ника сразу поняла, что что-то не так.
— Мить, всё в порядке? — с тревогой спросила она, сжав его ладонь.
Фирсов встряхнулся, а потом даже улыбнулся.
— Всё хорошо, — уверенно кивнул он. — Будет.
— Ди-и-им, — протянула Ника, прекрасно зная, что стальной Дмитрий Фирсовой не такой уж и стальной. Вот и сейчас она видела тщательно скрываемую им неуверенность. — Не вешай мне лапшу на уши. У меня ушки маленькие, и она просто сваливается с них.
Мужчина рассмеялся, даже чуть расслабился, хотя тревога из его глаз так и не ушла. Вероника всегда тонко чувствовала его эмоциональное состояние. Это происходило инстинктивно, почти мистическим образом. Девушка словно настроена была на его волну и улавливала любые колебания. Отсмеявшись, он замер, о чем-то задумавшись. Ника его не торопила. Он сам должен дойти до необходимости поделиться наболевшим.
— Мои ноги, — произнес он после недолгого молчания. — Я утратил чувствительность. Врачи говорят, что двигательная способность вернется, но не дают стопроцентной гарантии.
Вероника замерла и тяжело сглотнула. Она-то уже успокоилась. Решила, что всё хорошо, что самое страшное уже позади, и вот снова удар судьбы…
— Господи, Митя, — она едва не расплакалась. — Всё обязательно наладиться, дай своему организму время, он пережил страшный стресс. Если честно, мы все пережили страшный стресс…
Он вдруг тепло улыбнулся и неожиданно поблагодарил:
— Спасибо тебе, Вероничка, за твою искренность. Никогда не меняйся, ладно?
Она смутилась. Так часто бывало. Она одновременно рядом с ним чувствовала себя свободно, но смущалась своих чувств и эмоций.
— Это не в моих силах, Дима, — грустно ответила Ника, — жизнь она длинная, всё меняется и я тоже…
Уже изменилась сильно. Безответная любовь её меняла. В чем-то сделала сильнее, но и научилась лгать и изворачиваться, чтобы защитить свои чувства от чужих глаз. Хорошо это или плохо Ника не знала.
Уютную тишину, установившуюся между ними, вдруг нарушила ворвавшаяся в палату разоренная фурия. Кароль даже не постучалась, нагло ввалилась, не подумав, что врачи или медсестры могут проводить какие-то процедуры. Она была уверена, что все двери перед ней должны распахиваться автоматически. Вероника поморщилась. Какая же она неприятная.
Кристина, увидев рядом с Фирсовым Нику, зло фыркнула и сразу же наехала на Калинину:
— И почему я не удивлена тому, что ты здесь? Тебе что тут медом намазано? Своих дел нет?
Вот ведь красивая девица, но злая, как стая озлобленных собак. Ника даже отшатнулась, настолько сильный поток негатива от неё исходил.
— Крис, перестань вести себя как стерва, — одернул её Митя. — Немедленно пойди и поцелуй меня!
