Тем временем я поправлялась. Домой меня выписали после Нового года. Вот так и настал 1977-ой год. Кстати, стоит отметить, за то время пока я лежала в больнице, а потом дома, меня никто не беспокоил. За исключением случая, который произошел в один из дней, в начале весны. Время было позднее, Леночка уже легла спать, а я читала книгу по анатомии. Вдруг в окно кто-то кинул камень. Он разбил стекло на мелкие куски. Я сильно напугалась, а Лена сразу же подскочила с постели и выбежала в зал. Я подняла камень. Он был белым, среднего размера. Повернув его, я увидела надпись, сделанную маленькими буквами красного цвета, похожего на кровь: «Ульяна, ты ответишь за все. Я иду за тобой!». Страх парализовал меня. Я не могла и шелохнуться. Зато Леночка, в отличие от меня, быстро сообразила и, накинув на себя куртку, выбежала на улицу, но там никого не было.
Несмотря на поздний час, я позвонила следователю. Он приехал к нам и внимательно осмотрел разбитое окно и камень с посланием, что-то записал в своем блокноте и, попрощавшись, уехал. В то время анализов ДНК не было. Но благодаря упорству Сидоренко криминалисты установили, что слова на камне были написаны густыми красными чернилами.
– Вот, собственно, Захар Анатольевич, как-то так.
– Удивительно, – произнес он, чуть прищурив глаза.
– Чему именно вы удивляетесь? – поинтересовалась я.
– У меня есть предположение, что дама в черном страдала шизофренией или простыми словами – раздвоением личности. Ведь не может же она все время ходить в этих своих черных балахонах. Так бы ее можно было вычислить.
– Может быть, вы правы, – я не стала утверждать.
– Скорее всего, так и есть. И более того, подозрение с семьи убитого никто ведь не снимал. Это могли быть не они сами. Вполне вероятно, что родственники наняли кого-то. А за деньги, вы сами знаете… Да взять элементарно, хотя бы то, что сестра Ларина была судьей и использовала свои связи. Ведь зачастую судьи пользуются услугами бывших заключенных в решении разных темных делишек. Никто не идеален, а мир – замкнутый круг общения, в котором, по сути, нет ненужных людей. Все мы взаимодействуем друг с другом, иногда осознанно, а иногда нет. Позволю себе заметить, что появилось это не вчера, а существует на протяжении веков. Так что, я буду рассматривать эту версию.
– Я не знаю всех деталей следствия. Повторюсь еще раз, Сидоренко тщательно проверял семью покойного Ларина и не нашел ни одной зацепки. Проверены были все пути их передвижения. Но следов ни на поезде, ни на самолете обнаружено не было. У них было идеальнейшее алиби. Захар Анатольевич, возможно, вы и правы, но каждый эпизод, про который я вам рассказываю, имеет свой смысл и хранит в себе ответы на абсолютно все вопросы. К тому же, персонаж, который мутит воду, эта женщина в черном, в моих воспоминаниях уже больше не появится, по крайней мере, до восемьдесят шестого года. Разве, что пару раз. К ним я приду постепенно, чтобы не запутаться самой и не запутать вас.
– Хорошо, Ульяна Андреевна! Не забывайте, я не следователь, а обычный психолог и моя задача – вернуться вместе с вами в ваше прошлое, попытаться расставить все по местам и найти ответы на вопросы, которые вас мучают. Именно поэтому я иногда перебиваю вас, уточняя отдельные детали. На данный момент я внимательно слушаю вас, анализирую и делаю заметки. Но пока, откровенно говоря, я не знаю, получится ли у нас достичь истины. Во всяком случае, к чему-нибудь мы обязательно придем. Отдельно хочу отметить, что ваш стиль изложения уникален. Человеческий мозг запоминает то, что необходимо для него. А вот связать воспоминания в историю и преподнести ее так, это надо уметь! Такой клиент, как вы, Ульяна Андреевна, у меня впервые.
