Я сам нарек себе судьбу - страница 11

Со вкусом предчувствия чуда.

Земля – огромное блюдо,

Приготовленное Богом для смелых,

Беспечных и загорелых,

Умеющих в небе парить.

Он любит таких, наш Боже.

И кто же

Его за это осудит?

И кто же

Таких не любит?

И как же таких не любить?

Фортуна

Фортуна, зачем ты?

мы так одиноки

и эти моменты

всего лишь итоги

всего только строки

неспетые песен

всего только плесень

на душах и судьбах

их отряхнуть бы

их постирать бы

ошибки в тетрадях

и партитурах

где ноты как ленты

без тем.

Фортуна, зачем ты?

зачем?

Хирургу

Светлые окна. Кафельные стены.

Белые одежды. Бледное чело.

Я буду молиться, как леди Ровена,

Я буду молиться, чтобы Вам повезло.

Мой рыцарь, Вам предстоит сразиться,

Мой рыцарь, Вам предстоит победить.

Маски на лицах. Все может случиться.

Все может случиться. Быть или не быть?

Максимальная степень риска.

Какие слова банальные.

Сударыня Смерть – она совсем близко.

Незримая, но реальная.

Я должна присутствовать при этом.

Зажимы щелкают. Пальцы мелькают.

Яркие лампы безжалостным светом

Человечьи внутренности освещают.

Времени мало. Очень мало.

Давление держит. Пока еще.

Марлевая маска – Ваше забрало.

Операционная – ристалище.

Среди похоронного звона

Мне слышатся иные звуки.

Мне хочется целовать, как икону,

Ваши окровавленные руки.

За победу усталость награда.

Во рту пересохло. Поясницу свело.

И если меня не будет рядом,

Я буду молиться, чтобы Вам повезло.

Осенняя депрессия

Как много там в гримасах мрака,

Потерь, обид.

Душа бездомною собакой

Скулит, скулит.

Сжимают горло пароксизмы

Обид, потерь.

Нигде нет места оптимизму

Тогда, теперь.

Лишь силуэты темных сосен

Теперь, тогда.

И снова осень. Снова осень.

И холода.

Фонарь уныло освещает

Тупик в судьбе.

Меня уже не согревает

Мысль о тебе.

Тоска веревкою сжимает

Безмолвный крик.

Холодной змейкой заползает

За воротник.

Ты никого в ночи не встретил.

Да и не ждешь.

Лишь только ветер. Только ветер.

И только дождь.

Черный квадрат

Мы – параллельны.

Наши цели – бесцельны.

Поломанной куклою

Брошены в угол мы.

В другом измеренье —

Другие проблемы.

У черных квадратов —

Свои теоремы.

Нам хочется солнца, упругой походки,

Иного оттенка и пестрой палитры.

У черных квадратов нет даже решетки,

Которую можно сломать и раздвинуть,

Врагов, чтоб бороться, тюрьмы и охраны,

Нет Бога, молитвы, креста…

Одна лишь массивная черная рама.

И чернота.

Глубина

Там нет покоя. Нет его нигде.

Ищи, терзайся, жди, надейся.

Там, за чертой. Там, в глубине.

Посмей! Посмейся!

Вода, вода. И мир теней.

И ледяные глыбы.

В стальных скелетах кораблей

Гуляют рыбы.

Там света нет. Темно. Темно

Без целей, без желаний.

Там тишина. И там есть дно.

На дне – «Титаник».

Там существа иных кровей,

Идей, традиций.

Они, чтоб выжить в темноте,

Должны светиться.

Там каждый сам себе звезда,

Свеча, лампада.

Светить вокруг, везде, всегда —

Им это надо.

Там нет проблемы бытия.

Внутри светло им.

И там, конечно, нет тебя.

И нет покоя.

Моисей

Приходят люди. Да. Они придут.

Куда идти им? Нет другой дороги.

Нет Моисея. Пыль. Песок. Верблюд.

Босые ноги.

Нет Моисея. Золотой телец

Не знает ни седла, ни сбруи,

Не чувствует, как ветер дует.

Ему неведом вкус побед.

Он не Пегас. Ты не поэт.

Песок. Пустыня. Ветер. Зной.

Здесь, в Палестинах, нет Парнаса.

Приходят люди. За водой.

А на Олимп восходят скалолазы.

Если сумеют.

Нет Моисея.

Монолог мертвеца

Это было вчера. Или все-таки раньше?

Может, несколько лет? Может, пару столетий?

Это было в России. Ну конечно. Россия.

И художник-пиарщик

Отразил на гигантском портрете

Назад Вперед

Я сам нарек себе судьбу - страница 11

Похожие книги