Я сделаю его своим рыцарем - страница 2

, который придерживается рыцарской присяги. Мальчиков не только королевской крови воспитывали согласно кодексу рыцарских правил, то есть: каждый день слушать обедню, быть бесстрашным, рисковать за католическую веру, охранять церкви и духовенство от грабителей, охранять вдов и сирот, избегать несправедливого окружения и грязного заработка, жить безупречно перед Господом и людьми, бороться против зла, быть щедрым, правдивым, держать слово, любить отечество. Эти понятия закладывались в маленькие головы и сердца, воспитывая в них не только моральные волевые качества, но и подготавливая физически закаленных храбрых воинов.

Сейчас будущие рыцари и наследники престола переживали не самый приятный момент их юной жизни, подъезжали к концу своего конного пути, на берег реки Бидасоа, где их должны были посадить в лодку, которая отправится к берегам Испании. Маленькие принцы, отправлявшиеся из отчего дома в испанский плен, казались жалкими и беззащитными, но никому из собравшихся не приходило в голову пожалеть их. Почти никому до них не был дела. Собравшаяся публика жаждала совсем другого события. Все ждали встречи короля Франциска1. Торжественное ожидание волновало больше, чем судьба двух маленьких мальчиков. И, если кто и обращал на них внимание с сочувственным вздохами, то все это относилось к дофину Франциску, будущему королю. Младший Генрих был позабыт уже до своего отъезда из Франции. Хорошенькие головки придворных дам были заняты только одной мыслью: когда появится король и кого выберет в любовницы на сегодня, а может, и на больший срок? Уже побыстрей бы сесть в эту лодку и уплыть отсюда, – думал про себя Генрих, изо всех сил, стараясь не заплакать. Вдруг одна из дам свиты в момент прощания неожиданно обняла и нежно поцеловала его, именно его, Генриха, а совсем не Франциска. Это была та, самая красивая молодая женщина, которая притягивала мужские взгляды и с которой заигрывали кавалеры. «Все будет хорошо, поверьте, Ваше высочество». Когда за принцами прибыли испанцы, она, слегка подтолкнув его к лодкам прошептала Генриху: «Не бойтесь, мы с вами еще встретимся». Она была самым настоящим небесным ангелом, символом женской красоты и доброты в глазах семилетнего ребенка. Ее одежды в сочных оранжевых и зеленых тонах так шли к ее свежему прекрасному лицу и цвету ее аккуратно уложенных рыжих волос. Милая улыбка выдавала в ней душевную щедрость и спокойствие. И от нее пахло так заманчиво и приятно, что маленький принц будет помнить этот запах всегда. «Прекрасная дама» повторял про себя Генрих, уплывая от берегов своей родной страны.

В деталях и подробностях обмен короля на двух его сыновей происходил без излишних эмоций по заранее оговоренным правилам.

Вице-король Неаполя, сопровождал Франциска I, а господин де Лотрек, сопровождал маленьких дофина и герцога Орлеанского, «Обмен был произведен с самыми тщательными предосторожностями. Посередине реки, между селениями Фонтараби и Андей, был установлен широкий понтон с высоким помостом, якорями удерживаемый на равном расстоянии от обоих берегов реки.

Именно к нему в одно и то же время на лодках были подвезены с противоположных берегов король и его дети, дабы позволить единовременно первому вступить на французскую землю, а остальным на землю Испании. На обоих берегах были приготовлены две барки совершенно равных размеров, в которых сидело равное же количество гребцов. Ланнуа вступил в одну из них вместе с Франциском I, Лотрек – в другую с двумя принцами. Барки причалили к плоту одновременно. Король обнял своих сыновей и, тотчас сойдя в лодку, привезшую их, направился к французскому берегу. „Ну вот я и вновь король! – воскликнул он, ступая на родную землю. И это было самое радостное, долгожданное, желанное действо, которого ждали все. Франция ликовала. Обретя желанную свободу Франциск 1, едва ступив на родную землю, тут же забыл про данные клятвенные обещания. Мадридский мир так и не был ратифицирован во Франции, став образчиком двойной морали. Мгновенно забыв все данные обещания, Франциск 1 приступил к осуществлению подготовленных французскими и итальянскими дипломатами планов создания антигабсбургской коалиции.