Я сгораю - страница 25

Но увидеть его черты не получается, поэтому я оставляю попытки и неохотно опускаюсь на сиденье рядом с Трейси.

– Хоть кто-то нормальный, – тянет она. – Я уже думала, что проведу две недели с малышней.

Поджимаю губы и немного ерзаю на сиденье. С радостью бы приземлилась куда-нибудь в конец автобуса, чтобы ни с кем не разговаривать и просто послушать музыку, но Трейси ведь просто так не отстанет.

– А ты чего здесь делаешь? – непонимающе спрашиваю я.

Кристалл не из тех людей, кто рвется в лагеря скаутов. Ей бы пляж с коктейлями, да красавчиков с накаченными мускулами. Она отмахивается и трясет головой – ее каре покачивается из стороны в сторону.

– Родители отправили меня следить за братом.

Бросаю взгляд на мелких школьников, пытаясь угадать, кто же из учеников средней школы брат Трейси, но у меня ничего не получается. Спрашивать не хочу, потому что это может повлечь за собой бесполезный разговор.

Накручиваю светлый локон на палец, а потом вздыхаю и откидываюсь на сиденье. Поездка будет долгой и явно скучной.

– А ты? Не знала, что ты скаут. – Трейси смотрит на меня.

Я медлю с ответом.

– Я не скаут. – Смотрю на других пассажиров, те шумно смеются и начинают чем-то кидаться друг в друга. – Просто решила уехать отсюда и отдохнуть.

– Понимаю, – тянет девушка, хотя я прекрасно знаю, что она ни черта не понимает. – Надеюсь, у них хотя бы будут санитарные условия. И интернет. Я не выживу без него.

Смотрю на Кристалл и пытаюсь представить, как же такая девушка будет жить в лесу две недели. Делать селфи на фоне деревьев и выкладывать в социальную сеть с хештегами «скаутскийад», «явлесу», «наприроде»? Это будет забавно.

Автобус трогается с места, и я смотрю в окно, все еще надеясь увидеть знакомые лица, людей, решивших меня проводить, но так никого и не замечаю. Нина, наверное, с Шоном в больнице, Мил извинилась, что не сможет прийти, потому что уехала с друзьями в другой город, Трис вообще не в курсе, когда я уезжаю. Мама… Мама просто сказала «удачи», когда высаживала возле школы, а потом развернула тачку и уехала. Она бы даже не вспомнила об отъезде, если бы я не попросила ее подбросить меня до автобуса.

Почему-то вспоминаю Рори. Он почти каждое лето проводил в военном лагере и считал, что скауты – это детская забава, и нет никакого смысла бегать по лесу и разжигать костры, при этом получая значки за личные достижения. Брат был военным до мозга костей, таким же, как папа. Всегда ровнялся на отца, хотел быть как он, мечтал, чтобы им гордились. И к чему это привело? Рори стал обычным пушечным мясом. И погиб точно так же. Уж лучше бы он был скаутом…

Отец никогда не говорит о его смерти, не рассказывает, как именно погиб брат. Да, это тяжело, видеть, как ребенок умирает на твоих глазах, но я считаю, что нечестно молчать об этом.

Я пытаюсь выбросить из головы образ Рори, достаю наушники с телефоном и включаю музыку. Поездка будет долгой, и я надеюсь, что мне хватит зарядки, чтобы не сойти с ума. Ни от компании Трейси, ни от своих мыслей.

Мы едем почти два часа. Голоса детей тонут в звуках музыки и появляются только в перерывах между треками, но исчезают, даже не пытаясь задержаться. Трейси не достает, и я ей безумно благодарна. Точнее ее телефону, в котором девушка всю дорогу усердно с кем-то переписывается.

Пытаюсь поспать, и кажется, в какой-то момент мне даже это удается, потому что когда я резко распахиваю глаза из-за того, что автобус неожиданно подбрасывает, за окном мелькают деревья. Мы едем по проселочной дороге. В салоне душно, несмотря на открытые окна, и июльская жара не собирается щадить никого из нас.