– Ну и разгружайте, в чем дела-то. Саш, быстрей надо, машины у нас до семи вечера проплачены.-
– Знаю я, Ир и грузчики знают. В общем, грузчики у меня бастанули, требуют повышения зарплаты за сверхурочные часы.-
– Не поняла, конечно, мы им заплатим за сверхурочку… —
– Ир, – перебил ее нетерпеливо Сашка, – они плачут им мало, они тройную оплату требуют, иначе сейчас свалят и придут только в понедельник.-
– Они там совсем обалдели что-ли, – Ирина начала заводиться, – чего они вдруг пошли права качать. Опять Васька-бригадир нажрался и пальцы гнет.-
– Да он тут орал, что лично с тобой разберется. Подожди что-то опять орет, зовет что-ли. Ир не убегай только, я счас, может улажу все.-
Ирина резко бросила трубку на базу. Внутри все кипело. Борисыч – жучара хитрый, как всегда какая-нибудь заморочка из-за него и ведь знает, что Ренат в понедельник будет орать и даже премии лишит, но как с гуся вода. Да что ему, прекрасно понимает, проорется Ренат, на этом вся воспитательная работа и закончится, поскольку на совместных попойках-корпоративах Борисыч незаменимый тамада и хохмач, а Ренат это гораздо больше в нем ценит, прощая вот такое безалаберное отношение к работе. Да, все-таки самое проблемное место в компании – склад и самый проблемный контингент – грузчики, абсолютно непредсказуемый народ, в большей массе своей любители выпить и не признающие какой-либо дисциплины. На работе этих мужиков держало еще остаточное понимание, что деньги в семью носить, время от времени, нужно, а вернее всего, что большей зарплаты, на всех окрестных складах, они точно не смогут найти. В общем-то, чего она удивляется, пора уже привыкнуть – при рабочих поездках на склад кто-нибудь с бравадой, до конца не протрезвевшего человека, высказывал Ирине свои всегда имеющиеся претензии.
Резкий звонок нарушил тишину холла. Ирина подняла трубку.
– Ир, поговори с Васькой, он тебя требует, – взвинченный голос Сашки выдавал серьезность прорисовавшейся на складе ситуации.
– Давай, – произнесла Ирина, «прибью Борисыча, лично, в понедельник» -пронеслось в голове и ровно в этот момент входная дверь рядом с ресепшеном открылась, и к стойке, со сногсшибательной, необыкновенно человечной, более того абсолютно обаятельной улыбкой, делавшей его холодное выражающее непрошибаемое высокомерие лицо, каковым его запомнила Ирина, неожиданно живым и приятным, шагнул Кирилл. Ирина почувствовала некоторую оторопь от неожиданности его появления здесь, но тут наглое: -але, слышь, ты, – в трубке выдернуло ее, уже готовую погрузиться в совершеннейшую растерянность, в привычное боевое состояние.
– Васька, остынь, – немедленно прервала готового к дерзости бригадира, она вопросительно глянула на Кирилла, не отрывая трубки от уха. Он молча покачал головой и махнул рукой, не отвлекая ее.
– Выгружайте машины и край, слышишь меня, край до семи они должны будут быть отпущены.-
– А то что… – в Васькином голосе послышалось неприкрытое ехидство.
– Дай трубку Саше, я ему скажу что, – вдруг твердо произнесла Ирина. Она даже не замечала, что с интересом наблюдает за, стоящим в спокойном ожидании окончания ее служебного, весьма активного разговора, Кириллом, который в свою очередь, ничуть не смущаясь ее прямого взгляда, в свою очередь, с любопытством смотрел на нее, держа руки в карманах светлых легких брюк, так же как в банке на презентации, чуть наклонив голову.
