– Ну вот, теперь привет, оживший герой, – насмешливый голос Кирилла, прозвучавший за спиной, заставил Ирину обернуться и тут же застыть, восхищенно открыв рот. Стеклянный куб гостиной и столовой одновременно, казалось, висел прямо над землей, паря на фоне глубокой синевы ясного летнего неба, залитый лучами солнца. Удлиненный овальный стеклянный стол стоял за перегородкой из металлических квадратных прутьев, отгораживающих люк лестницы. Изящные ярко-зеленые стулья с высокими удобными спинками с плавным изгибом опорных ножек окружали стол. А дальше – зимний сад со множеством пальм и вьющихся растений, и даже с цветущим орхидеями, насыщенной темной зеленью выделялся на голубом глубоком небе, закрывая стеклянный потолок и смягчая удар горячих, прямых солнечных лучей. Пара мягких, небольших диванчиков под пальмами и плетеные кресла в арках, обвитых ковром листьев зеленых лиан, но не это заставило Ирину, не скрывая восхищения, броситься в глубину сада. Открытая настежь огромная дверь выводила на приличный участок крыши, огороженный со стороны края, изящно выложенной камнем, ограды почти в Ирин рост. Надутый круглый бассейн искрился чистой водой и, заполняя малейшее пространство между стен у каменного ограждения, и просто, по выложенному разноцветной плиткой полу, раскиданными явно продуманными островками в разнообразных керамических больших и маленьких горшках цвели всевозможные цветы-однолетники. Такие простые и знакомые Ирине, но такие прекрасные в своей собранности на этом куске московской крыши. Ирина с любопытством поднялась на цыпочки и глянула вниз. У нее даже перехватило дыхание. Внизу, где-то неизмеримо далеко двигалась, шумела в своем привычном ритме большая Москва. Кирилл подошел и встал рядом, спокойно облокотившись на рельефную кладку ограждения и рассматривая лежащий внизу город.
– Я вообще-то под себя ограждение заказывал, а тебе неудобно, – ухмыльнувшись, сверху вниз глянул он на Ирину. Она подошла к бассейну.
– И все это великолепие… – она даже замолчала, не зная как закончить фразу, рассматривая прозрачную воду, через которую просматривалось ярко-голубое дно бассейна.
– Это моя квартира. Московская резиденция, – спокойно закончил Кирилл, – моим очумелым племянникам-погодкам здесь очень нравится. Они сейчас с моим братом и его женой у тещи где-то на Волге, а так бы уже барахтались в этом бассейне. Классные ребятишки, – задумчиво закончил он, – ну что, пойдем завтракать. Я не знал, когда ты проснешься и, если есть желание, можешь помочь накрыть стол.-
Ирина не переставала удивляться, перемещаясь с набитой разнообразной электроникой кухни к столу в стеклянном кубе, оценивая глобальность подхода Кирилла к своему явно холостяцкому быту. Ирина почему-то сразу поняла – Кирилл не из тех мужиков, который прячет по различным квартирам сонм любовниц, но присутствие женщины в этой квартире явно не ощущалось. Ирина не лезла с назойливыми расспросами. Праздное любопытство это вообще не ее жизненное кредо, она всегда твердо придерживалась своего убеждения, если человеку нужно, он начнет раскрываться сам, а дальше можно, только аккуратно, очень осторожно помочь ему раскрыться окончательно, и то если в этом возникнет необходимость.
Они пили кофе с молоком с разогретыми в микроволновке ванильными круассанами. Ирина, упершись по давней дурной привычке для удобства локтями о стеклянный стол, рассматривала благородный цвет напитка и мучительно соображала, как выяснить у Кирилла, чем же все-таки закончился вчерашний вояж в клуб.
