– А ведь я люблю его, подлеца, как и студента нищего любила, так и теперь, вот такого важного, успешного, -тянула Элеонора, раздувая щеки, не очень удачно пытаясь изобразить надутого от понимания собственной значимости мужа, -а ему наплевать. Он, гад, уже совсем нюх потерял, ничего не боится. Я ведь даже подруг завести не могу, – захныкала опять Элеонора, -он уже всех еще институтских моих подруг перетрахал. Здесь со склада обычную кладовщицу, я ее пристраивала, знакомая моя попросила, она быстро правда уволилась, мне свои люди об их начавшемся романе своевременно сообщили. Нет, ты понимаешь, даже жену его бывшего партнера, пока не поругались, успел. Сейчас эта у ресепшена, аж трясет ее всю от вожделения, так пакостно от всего. Ну почему бабы дуры такие и чего лезут к нему, как эти… ну красиво так… бабочки на огонь… А… – Элеонора тяжело поднимаясь, махнула рукой, и двинулась все так-же пошатываясь к дверям. У самых дверей она обернулась и Ирине показалась, что глаза ее вполне осмысленно глянули на нее.
– Ты не похожа на этих глупых коров, ты умная, не надо, – и опять мутнея взглядом, вышла из кабинета, не закрывая дверь.
А с Ирины после этого вечера словно морок сошел. Как бабка отшептала, словно тяжелая болезнь отпустила, и стало легко дышать. Ее уже не волновал явный интерес шефа к новой сотруднице, стало совсем легко общаться по рабочим вопросам с бывшей его пассией, не обращая внимания на ее колкости, она засыпала без всяких мыслей о нем, и его гангстерская усмешка уже не вызывала в ней никаких эмоций. Ей было только очень жаль его жену и этот, бездарно убитый на пустые чувства, почти год своей жизни.
Она вспомнила и тот понедельник после пятничного корпоратива, когда Ренат, как всегда без стука, ввалился в ее кабинет и, пройдясь по рабочим моментам, вдруг наклонился и обнял ее за плечи.
– Как я соскучился, -горячий шепот не закружил привычно голову.
– Ренат, -спокойно, чуть отстранившись, произнесла Ирина, -а ты не думал о разводе. Мы могли бы… —
Ренат отшатнулся, как от удара и, нависая над столом, с нескрываемым удивлением смотрел на нее. Вдруг сузившиеся глаза блеснули холодом и даже враждебностью.
– Ирина, она мать моих детей, а семья – это святое, дорогая, это незыблемо.-
Ирина лишь молча смотрела на него и только одна мысль добивала – почему она сразу в начале отношений хотя бы сама не задалась этим вопросом.
– Ты пойми, красавица моя, в этом я весь, мне нужно две женщины, я же люблю тебя, ты любишь меня, так можно дожить до старости, ничего не меняя и быть совершенно счастливыми. Да поверь, была бы возможность, я бы женился на тебе, не задумываясь. Ир, зачем менять то, что так красиво сложилось, ну хочешь, я все расскажу Элеонорке, попробуем жить шведской семьей.-
Ирина еле сдержалась, чтобы не расхохотаться ему прямо в лицо.
– Нет уж, не нужно для меня таких жертв, -с деланной патетикой произнесла она.
– Ну, твое дело, -секунду подумав, согласился Ренат, явно сразу осознав бредовость своего предложения.
Он шагнул к двери кабинета.
– Не сходи с ума, дорогая, мне ведь тоже больно, – у самых дверей тихо произнес он, не оборачиваясь и вышел. Ирина задумчиво посмотрела на дверь.
– Поздно, слишком поздно ты мне это сказал, – прошептала Ирина, в душе ничего не дрогнуло. Все-таки права Элеонора – изрядная он сука, со своими принципами, а она так серьезно, отдавая душу…
