Ледяная вода немного прояснила голову. Есть совершенно не хотелось, но зная, что она не высидит на уроках голодной, заставила себя выпить стакан молока с парой кусков хлеба. В последнее время если в желудок вовремя не попадала еда, то он отзывался сначала тупой, а потом резкой болью.
Одевшись в купленную вчера одежду, посмотрела на себя в зеркало – в общем-то, она неплохо на ней смотрится. Белая кружевная кофточка выглядит новой и нарядной, а юбка точно впору, не топорщится на боках. Её вид точно разозлит компашку Радимовой, они бы хотели увидеть её униженной и несчастной.
При появлении Дарины шум в классе смолк, одноклассники проводили её настороженными взглядами до места. Она села за свой стол на «камчатке» у окна и сделала вид, что её не волнует их любопытство и неприязнь.
Учительница математики Анастасия Ивановна вошла в класс и, поприветствовав учеников, обратилась к Дарине.
– Егорова, к директору. Поторопись, он ожидает тебя в актовом зале.
Огромный актовый зал располагался в недавно построенном новом крыле школы и вмещал всех учащихся. Дарина прошагала по всему длинному коридору мимо множества дверей, за которыми слышался едва различимый гул голосов школьников и учителей. Открыв дверь, в зале кроме директора она обнаружила ещё двух человек, одетых в форму полиции и сидящих в креслах на первом ряду.
Сердце Дарины оборвалось: «Неужели тот паренёк в городе заявил в полицию и теперь её привлекут к ответственности». Приготовившись к худшему, она приблизилась к ним.
– Егорова, ты ничего не хочешь нам рассказать, – начал директор. Его голос гулко звучал в громадном пустом помещении. В большие окна светило яркое осеннее солнце, его блики играли на лысой макушке Глеба Семёновича, подсвечивая остатки белых волос на голове. На его круглом добродушном лице с выцветшими голубыми глазами сейчас читалось беспокойство и волнение.
– О чём? – Дарина молилась про себя: только бы не покраснеть и не выглядеть виноватой.
Женщина полицейский смотрела на неё внимательным взглядом. И этой формой, и острым льдистым взглядом голубых глаз, и приглаженными светлыми волосами, затянутыми в тугую гульку, она напоминала классическую немку-арийку, служащую в гестапо.
– Мы хотим всё об этом знать, – заявила она и включила телефон. – Посмотри внимательно.
Дарина ожидала увидеть свою сделку с Давидом, снятую на скрытую камеру, но перед ней разворачивалась сценка возле лужи, запечатлённая кем-то из школьников на телефон и выложенная в интернет в общий доступ. Она пожала плечами.
– Мы просто беседовали, я поскользнулась и упала в лужу.
– Уверена? – с насмешкой в голосе обратился к ней второй полицейский с лицом хищной птицы, Он походил на орла острыми скулами, крупным нос с горбинкой и узкими губами.
– Конечно. Мы все хорошо ладим и нормально общаемся. – Дарина краем глаза заметила, как облегчённо выдохнул директор и сразу расслабился. Ему уж точно не хотелось, чтобы школу обвиняли в буллинге1, он откровенно радовался её объяснению.
– Но на видео заметно, что вы ссоритесь, и тебя, по-видимому, нарочно толкнули в лужу. Не бойся, мы сможем защитить тебя и наказать зачинщиков, – доверительным голосом произнесла женщина. – Кстати, меня зовут Пелагея Леонидовна, а моего помощника Сергей Ефимович. Мы оба из комиссии по делам несовершеннолетних.
– Нельзя покрывать неблаговидные поступки одноклассников. От безнаказанности станет только хуже и они совсем распоясаются, – добавил помощник. – Если расскажешь нам, мы сможем тебе помочь.
