Ну да ладно, дело не в теплоходе… хотя, и в нем тоже. Стояли мы тогда в городе Находка. Как помню, стоял теплый солнечный день. И все было бы, наверное, хорошо, но досаждала нас угольная пыль с находившегося рядом угольного терминала, откуда и день, и ночь уголь грузили на теплоходы, берущие курс на Магадан, Эгвекинот, Тикси, Певек и прочие арктические поселки. Наш теплоход по сравнению с теми судами был как бы аристократом, так как стоял на шикарной линии «Находка – Джапан лайн», что и было написано на его округлом борту. Советско-японская торгово-экономическая линия, круглосуточно работающая в обеих направлениях. В Японию мы везли стратегическое сырье: лес, хлопок, алюминий, обратно – товары широкого потребления, короче – тряпье. Японцы уже успели забыть, как мы помогали им восстанавливать разбомбленную, разрушенную американцами страну Восходящего солнца. Не мешало бы им напомнить…
В тот рейс нагрузили мы пять своих огромных трюмов под завязку хлопком и алюминием. Трюмы закрыли, ждем разрешения на отход, хотелось побыстрее покинуть причал с вездесущей угольной пылью. (Тогда проблемы с угольной пылью не существовало, лишь один причал был отдан под уголь) А разрешения нет и нет – видно, кого-то или чего-то ждем… Вдруг слышим, откуда-то сверху послышались странные звуки, будто бы крупная птица о стекло крылом бьет: шурк-шурк, шурк-шурк… И тут же воочию видим, как прямо на причал, совсем недалеко от нашего теплохода приземляются… два вертолета неизвестной конструкции! Люди, находящиеся на причале, с дикими криками брызнули в разные стороны, а длинноногие портовые краны замерли от удивления. А вертолеты, должно быть напоследок для солидности махнув винтами, замерли в облаке угольной пыли, ну никак не вписываясь в морской пейзаж. Двухосновинтовые, похожие на сарай с дверью-воротами они, должно быть, были созданы для спасателей, а может, для воздушной медицины, или для военного десанта.
Из вертолетов вышли рослые, крепкие парни в красивой летной форме – ну прямо богатыри с картины художника Васнецова. Это и были экипажи наших новых вертолетов известных фирм: то ли Камова, то ли Миля – уже и не помню точно, но кажись, Камова. Вертолеты, естественно, вместе с экипажами, механиками и прочим начальствующим персоналом, были приглашены на авиасалон в Токио. И мы, а вернее наш «кимушка», должен был туда их всех доставить. Всех, кроме начальства – оно полетело самолетом рейсом «Владивосток-Токио». Тут же механики сняли с «вертушек» лопасти, отчего они, словно потеряв свое былое величие, стали похожи на нахохлившихся от дождя или холода крупнотелых птиц. Береговой кран «Ганц» играюче подцепил вертолеты и поставил их на четвертый и пятый трюмы нашего теплохода, где их надежно закрепив, прикрыли брезентом от посторонних глаз.
Теплоход наш – не пассажирский лайнер, да еще и довоенной постройки, так что никаких особых удобств на нем не предусмотрено —новоприбывшему экипажу из восьми человек (четыре летчика плюс четыре механика) выделили самую большую четырехместную каюту; так что, придется им спать как в картах – по двое, валетом. Авиаторы – молодцы, не обиделись за некомфорт, лишь пошутили, мол, в тесноте, да не в обиде. И ну давай нам заливать: «Мы и по Парижу бродили, и на Эйфелеву башню лазали, и в Лондоне с моста в Темзу плевали, и в Вене вальс Штрауса слушали, и над Миланом кружились! Ну везде мы были! Осталось только в Японии побывать. О, Япония, страна сакуры, саке, самураев! Жди нас – мы идем к тебе!»
