Я не думал, что этот день может закончиться ещё хуже, но судьба умеет удивлять. Тони бросился на меня, словно зверь и он был достаточно хорош, чтобы нанести мне несколько ударов, но недостаточно опытен для такого профессионала, как я. Когда он пропустил удар в челюсть и свалился на землю, я перевернул его ткнул коленом в позвоночник, одну руку вывернул, а другой прижал его лицо к земле. Он сопел и сыпал угрозами, я сплюнул кровь заполнившую рот рядом с ним на асфальт, чувствовал, как пульсируют лёгкие, как рёбра ноют, наверняка если разденусь, увижу синяки, а лицо… оно тоже пострадало.
– Не стоит играть с тем, кто владеет техникой боя в совершенстве. Ты неплох, но для меня слишком слаб.
Когда он прорычал новую угрозу и его шакалы двинулись ко мне, я пригрозил им вырубить Тони, если нападут.
– А так играть нечестно. Пятеро против одного, а, Тони?
Дверь открылась и на парковку вышел огромный мужчина. Он увидел нас и быстро подошёл ближе. Я предполагал, что эта встреча, может окончится весьма хреново, когда глаза мужчины обследовали обстановку. Не знаю, может, он имел представление о том, кто такой Тони, потому что приказал никому не двигаться, пока я не уеду.
– Мы ещё встретимся. Я не успокоюсь, пока ты не будешь жрать землю.
– Как грубо, – утирая кровь с губы, пробормотал, вставая в полный рост.
Я бросил на него последний взгляд, завёл мотор и уехал провожаемый взглядами шестерых мужчин. Моё лицо пульсировало от толчков боли, что проносилась по коже. Тони боец, не профессионал. Зато у него тяжёлая рука.
Припарковал мотоцикл в гараже и, скрываясь в тени, хотел проскользнуть в дом, когда услышал хриплый, злой голос отца. Он ждал. И теперь мне придётся пройти через семь кругов ада за то, что моё тело пострадало. Отца не сильно волновали причины или истории он видел доказательства, а моё распухшее лицо кричало, просто вопило о том, что я переступил черту. Нарушил правила. И должен понести наказание.
– У нас с тобой договор, и ты выполняешь его добросовестно, но Корвин, не следует так жёстко относится к нашим с мамой попыткам узнать, где ты. Неужели так сложно было ответить?
Пытаясь не выходить на свет, чтобы не светиться, я тихо чертыхнулся только сейчас осознав, что выключил телефон.
– Прости, – вырвалось.
Тихий вздох отца стал для меня своеобразным сигналом. Я направился к двери, пытаясь скрыть правую сторону лица от тусклого света, что освещал дальний светильник в гараже, когда отец перехватил мою руку.
– Не поступай так больше. Мама очень переживала.
Я кивнул и ждал, когда он отпустит, но в тот день судьба решила добить меня. Мало было разочарований и боли, очередной поворот привёл к разрушению.
Отец дёрнул меня к себе, и только когда я увидел его раскрытые руки, словно он хотел обнять меня, попытался отвернуться, но было уже слишком поздно. Шок. Ярость. Боль. Да именно в такой последовательности. А потом ад взорвался под моими ногами, и я утонул.
Мама спасла меня от разрушительного торнадо, которым стал отец. Он запретил мне выходить. Он отменил все свои обещания, которые до этого чётко исполнял. Чтобы меня не отстранили от боя через две недели, он тут же придумал гениальный план, что мы уедем подальше и будем тренироваться вдали, иначе, как только тренер увидит моё опухшее лицо, разбитую губу, синяк под глазом, он тут же подаст документы на отмену, как участника в бою. Я вспылил тогда, но мама не позволила той ярости, стать противником гневу, который поставил против меня отец. Она стала той самой нейтральной стороной, которая потушила костёр в наших разумах и отвела беду.
