– А как Вы думаете, кто мог убить Валентина? – задал дежурный вопрос следователь.
– Убитого? – Андрей опешил.
– Не имею ни малейшего понятия. Он был вполне безобидный человек. А Вы уверены, что его убили? – озадаченно спросил Андрей.
– Убили, не убили, а человека нет… Спасибо. Если что- ни будь еще вспомните, сообщите. Вот моя визитка, – сказал Поляковский и склонился над блокнотом.
Затем следователь пригласил в беседку Максима Горячева.
– Расскажите, что Вы знаете о пострадавшем, и что Вас с ним связывало? – спросил он и внимательно посмотрел собеседнику в глаза.
– Меня с ним абсолютно ничего не связывало. Он второй муж подруги детства моей жены, а я просто поддерживал компанию. Он типичный неудачник, лузер и больше о нем сказать нечего. Не знаю зачем он вообще Ленке нужен. Ни работы нормальной, ни денег, из имущества: вошь в кармане, да блоха на аркане. От него были одни проблемы. Только что смазливый… – с легким призрением скривился Максим.
– А у Вас он деньги занимал? – уточнил Поляковский.
– К сожалению, да и до сих пор не вернул. Теперь-то я их уже вряд ли получу с Ленки, – обреченно вздохнул мужчина.
– А в последнее время он просил у Вас деньги? – спросил следователь.
– Да, просил и очень крупную сумму. Сказал, что затопил какой-то офис. Я правда не понял какой, ведь они с Ленкой живут на первом этаже. Но я не дурак, знаю, что не вернет и сразу, даже не дослушав до конца, отказал ему. Но Валька продолжал названивать, наверное, Лена ему сказала, что у меня есть сбережения, – недовольно буркнул Горячев.
– А кто по-Вашему мог его отравить? – спросил Поляковский.
– Отравить, этого лоха? Понятия не имею, кому это вообще могло понадобиться. Может случайно отравился? Тут бы я поверил. Но я правда не знаю, кому и зачем это нужно. Я, во всяком случае, ему ничего плохого не желал, – ответил Максим Горячев, без тени сомнения в голосе.
– Ясно, если что вспомните, сообщите, – сказал следователь.
Когда Максим вышел, Юрий спросил:
– Ну, что ты думаешь, Черчилль, это он или не он? Не знаешь? Так и запишем.
Позвонили из криминалистической лаборатории. Сообщили, что Валентин погиб от анафилактического шока, в результате приема сильнодействующего снотворного. Препарат находился в шампанском. Его следы были обнаружены на стенках бокала, из которого пил Валентин Кулагин. В Белоруссии этот препарат не зарегистрирован, его изготавливают в Германии, и на экспорт он не идет. Именно флакон от этого препарата был найден Черчиллем в кустах. На упаковке отпечатки пальцев Виктории Левиной, Елены Кулагиной и Веры Самойловой. А на бокале отпечатки пальцев только супругов Кулагиных.
Поляковский тяжело вздохнул, посмотрел на Черчилля и произнес:
– Ну еще веселее.
Следующей на «приеме» у следователя была Виктория.
– Это Ваше лекарство? – настойчиво спросил он.
– Да. Я его привезла подругам, Елене и Вере, для их родителей. Они его каждый раз заказывают, так как этот препарат им идеально подходит, – ответила женщина спокойно, не отводя взгляда.
– Лекарство Вы им отдали вчера? – уточнил Поляковский.
– Да, как только приехала в коттедж, сразу отдала подарки и лекарства, – пояснила Виктория.
– Так, так. А сколько Вы привезли флаконов? – поинтересовался следователь.
– Всего три. По одному Лене и Вере и один остался у меня в сумке, для тетки мужа, но мы с ней еще не встречались, – четко отрапортовала женщина.
