— Что это? — я открыла коробочку. — Вау!
— Что это? — Машка тоже заглянула внутрь.
— Медальон Анны Болейн, — пояснила я ей.
— Точнее — реплика, не переживай. Заказал на Ebay.
— Мог бы и не объяснять, и так видно. Продают их там небось пучок за пятачок, — выдала вредная Мария.
— Маша! Не в этом же дело! — я повернулась к Андрею, — спасибо, Андрюша!
А потом вытащила медальон и надела его себе на шею. Нечаянно повернув голову, заметила, что Морозов, не мигая, смотрит на меня. Чего уставился? Я отвернулась.
— Ох, — вдохнула Машка, — надеюсь, ты не закончишь, как эта Болейн.
— Маша!
— А что? Андрей, странный подарок. Ты совсем не знаешь, что нужно женщинам.
Я засмеялась.
— Маш, Андрей-то как раз и знает!
Та поджала губы:
— Ах, ну да, точно. Он же любовные романы переводит, — в этой фразе я уловила снобизм, а потому поспешила перевести разговор на другую тему.
После обеда я вернулась на кафедру. Морозов несколько раз заходил туда, но на меня больше не смотрел и тем более не заговаривал со мной. Ну и ладно. Мне всего лишь нужно было продержаться еще неделю до осуществления намеченного плана.
Что будет через неделю?
Я, конечно, сильно завралась перед родственниками, но сказала и кое-что правдивое.
У нас действительно в скором времени намечалась международная конференция по английской литературе. И я собиралась подменить основную часть доклада Морозова прямо перед его выступлением. Если он ничего не соображает, то после этого и двух слов связать не сможет.
А о том, что он всё же что-то соображает, я и думать не желала.
В день конференции снова начался ливень, и я опоздала. На кафедре почти все уже были в сборе.
Беседина меня отругала, я извинилась, немножко повертелась рядом с Денисом Сергеевичем и увидела, что доклад лежит перед ним на столе — ура! Теперь — дело за малым. Выскочив за орудием преступления — стаканчиком кофе, я вскоре вернулась и подошла к своему врагу.
— Денис Сергеевич, — вкрадчивым голосом произнесла я и чуть ли не книксен сделала, — немного с опозданием, но всё же... я хотела извиниться за свое поведение, слишком погорячилась тогда. Простите.
Кажется, он обрадовался, дурачок.
— Виктория, у меня ведь даже не было возможности договорить. А я хотел…
— Обязательно договорите, Денис Сергеевич, — я лучезарно улыбнулась, — а пока — вот. Принесла кофе, вы же любите?
С размаху я поставила стаканчик рядом с докладом. Надо ли говорить, что крышка была еле закрыта? Только я не рассчитала: стаканчик перевернулся и, залив доклад Морозова, скатился ему на колени.
Упс. А вот такое я не планировала, это уже нехорошо.
— Ви-и-и-ка! — завопила Беседина-старшая, — да что же ты такая неловкая!
— Ой! Денис Сергеевич, простите! Простите меня, пожалуйста, извините! Вы сильно обожглись? — запричитала я.
— Ладно-ладно, успокойся. Бывает, — примирительно сказал Морозов.
— Ой, ну как же это! Ох! И доклад! Погодите, я сейчас новый распечатаю.
— Как же, как же, распечатаешь, — продолжала возмущаться Беседина, — у нас принтер почему-то не работает.
Почему-то? Ха-ха, да это ж я его накануне и вывела из строя. Хочу заметить — временно, ибо вообще-то не собиралась портить казенное имущество.
— Мне тоже нужно свой печатать. Сейчас схожу на другую кафедру.
Морозов дал мне флешку и я отправилась к Машке. Конечно, внаглую, бесследно убрать половину доклада я не могла. Просто взяла часть своих листов и вставила в доклад Дениса Сергеевича, а его листы вставила в свой. Типа (если дойдет до серьезного разбирательства) — я уронила бумаги, а потом неправильно их собрала.
