– Они называли меня скверной, чудищем и выродком.
– Что ты делаешь здесь?
– Разве ты не видишь? Я продаю цветы. Наш дом разрушен, а папу выгнали с работы. Я должен что-то сделать, я мужчина, я не могу позволить маме голодать.
Снова запахло выпечкой, и у малыша заурчало в животе.
– Знаешь, я считаю, что ты очень храбрый.
– Да, я такой.
– А ещё ты заботливый. Маме с тобой очень повезло. Я сейчас на минутку отлучусь, хорошо? Скоро приду.
Я спешила. Просачиваясь между людьми, молилась, что хлеб продаёт Ханзи, он один из немногих знал, что я ангел.
И слава Небесам, мои надежды оправдались.
– О благие знамения, Фейт! Какое чудо.
– Здравствуйте, Ханзи, я так рада, что вы живы.
Пекарь поведал, что в то раннее утро его не было на площади, как и за день до этого. Его жена сильно заболела, и он не отходил от её постели. Рассказал, что обращался в храм, и служители поделились лекарствами Небес.
– Извините, Ханзи, но не могли бы вы подарить мне два хлеба?
– О чём ты говоришь, девочка, хочешь, забирай всё. Моя жена жива благодаря тебе. Элпис сказала, что ты каждый день приносила снадобья для горожан.
– Это единственное, что я и могу сделать. Лекарства, да и только.
– Хм и только? Разве этого мало? Многие остались живы только благодаря тебе.
В поклажку он положил две буханки хлеба и мясной пирог.
Я поблагодарила пекаря и распрощалась.
Малыш стоял с букетами в руках и предлагал их прохожим. Люди проходили мимо и даже не обращали на мальчишку внимания.
Он вернулся к лежащей копёшке.
– Никто их не купит, кому нужны обычные полевые цветы. Они не красивые, обычные.
– Знаешь, луговики за такие слова могли бы тебе настучать по голове.
Ну прекрасно, Фейт, у малыша и так голова разбита. Следи за тем, что вылетает из твоего рта.
– Сильно болит? – указывала я на его голову.
– Немножко.
Храбрый малый.
– У тебя есть платок или тряпка?
Мальчик, поковырявшись в коробках, протянул кусок ткани.
Я накрыла ей голову малыша и просунула под ткань руку. Лёгкое свечение из-под покрывала не привлекло внимание.
– Так лучше? Теперь не болит?
– Нет, не болит. Ты волшебник?
– Ага, – подмигнула я малышу и протянула ему поклажку с хлебом и пирогом.
– Держи, это тебе.
У мальчишки расширились глаза. Он переводил взгляд то на корзину, то снова на меня. Глубоко вдохнув запах свежего хлеба, накрыл ладонью впалый живот, но голодное урчание его выдало.
– Мне? Честно?
– Клянусь. Знаешь, у меня нет денег…
– Ты нищая?
– Эээ…
– У кого нет денег, тот нищий, так мама говорит.
– Я? Да, наверное, это так. Но я могу кое-что дать тебе, а ты это отдашь отцу, хорошо? Только никому больше не показывай, ты понял меня?
Я поднялась с коленей. Открыла сумочку и достала один кристаллик телепортации.
– За это отец может получить хорошие деньги.
Я начала протягивать мальчишке кристалл, как рядом в коробку для подачи со звоном упали пара серебряных монет.
Вот это щедрость.
Я решила посмотреть на благодетеля. Рядом со мной стоял парень с голубыми глазами и улыбался. Я всмотрелась в его лицо. Что-то знакомое.
– Орион?
Он наклонился ко мне, и бархатистые вибрации его голоса отдались жаром во всём теле. Голос, о котором я мечтала эти полгода.
– Я тебя нашёл!
