— Не надо на руках. Ты же видишь, он гордый, — улыбаюсь я.
Подхожу к тачке, открываю заднюю пассажирскую и свистом подзываю пса. Мы «договариваемся» с ним ещё минут десять, прежде чем он сам забирается в тёплый салон и втискивается на пол между сиденьем и передними креслами.
— Вот так вот, — довольно смотрю на усмехающегося Мирона.
Едем на базу через магазин. Берём псу миски, корм и везём его на новое место жительства. Высаживаем на закрытой территории, кормим и едем дальше.
— На хрен он тебе? — спрашивает Мирный.
— Не знаю, — веду плечами, глядя на серый город через стекло, покрытое моросью дождя. — Пусть будет, у нас там места до жопы.
— Как назовём? — улыбается друг.
— Пёс, — смеюсь я.
— Очень оригинально, — во всю ржёт Мирон.
Отпускает меня вроде всё, чем накрыло. И шарашит снова, как только я чувствую насыщенный запах лекарств и вижу людей в белых халатах. О том, что взглядом ищу совсем не ту женщину, выясняю, как только Мирон показывает мне жестом на полноватую блондинку.
— Уверен, что она, Мир? — переспрашиваю не в первый раз.
— Да ты задрал, Ворон! Она! Я на зрительную память никогда не жаловался, — злится он.
Всё внутри меня сопротивляется, а женщина идёт к нам, явно узнав Мирона.
— Добрый день, как вы себя чувствуете? — спрашивает у меня.
Моргаю, ещё раз внимательно её разглядывая. Образ никак не вяжется с тем, что я видел, пока пытался сдохнуть. Не верить Миру повода у меня не было ни разу, и я протягиваю женщине конверт, выдавливая из непослушного горла слова:
— Нормально. Спасибо, что вытащили.
Отмечаю её несколько странную реакцию на мою благодарность, будто неловкость проскальзывает в жестах, мимике, взгляде.
С чего, если это ты меня спасла? В жизни не поверю, что бабок никогда не брала. Все берут!
— Выздоравливайте, — дежурно отвечает женщина. Прячет конверт во внутренний карман форменной куртки и, кивнув мне, торопливо уходит.
— Мирный… ? — развернувшись к другу, взглядом задаю всё тот же вопрос: «точно она?!»
— Заебал, — вздыхает он. — Она! Поехали уже!
И мы практически до вечера мотаемся по делам. Моё ранение ноет, а повязка сильно ограничивает привычные движения, но я всё равно чувствую себя живым. На своём месте.
Мирон закидывает меня в «гнездо», а сам едет выполнять поручение. Я привычно закапываюсь в работу, получая от этого неимоверное удовольствие.
У меня телефон звонит. На экране максимально неожиданное имя, ведь обычно мужики звонят ему.
— Слушаю тебя, — принимаю вызов.
— Здарова, Ворон, — от одной интонации прозвучавшего в трубке голоса, волосы на затылке встают дыбом, а надрессированная на проблемы задница ловит вибрации будущих неприятностей. — Нам надо встретиться, — говорит чёртов Адиль Садер, торговец живым товаром. — Желательно сегодня.
8. Глава 8
Ворон
— Ты когда-нибудь позвонишь мне, чтобы просто выпить? — усмехаюсь, впиваясь напряжёнными пальцами в корпус мобильника.
— Одно другому не мешает, — идентичной усмешкой отвечает он.
— Окей. Давай, — скосив взгляд на наручные часы, прикидываю время, — в восемь встретимся у тебя в клубе.
— С меня лучший ром, — обещает Садер.
На этом и заканчиваем. Я сосредотачиваюсь на раскиданных передо мной бумагах, но личные тараканы сильно мешают думать. Наверное, выпить с Адилем — совсем неплохая идея.
Собираю документы в папку. Швыряю её в верхний ящик стола и, сдавив виски пальцами, закрываю глаза. При моей работе личные эмоции всегда должны быть под строгим контролем, только холодный расчёт, чтобы бить точно в цель. У меня нет права на ошибку, и, сделав вдох поглубже, я снова достаю бумаги из стола. Внимательно просматриваю каждый лист, сверяя с цепочкой людей и событий, выписанных мною по старинке в простой блокнот в кожаном переплёте.
