Зашив и обмотав руку, переодеваюсь в домашнее трико и майку и спускаюсь на кухню. Моя родственница сидит за столом, пластиковым ножом ковыряя бумажную салфетку.
— Причешись, — говорю ей и, набрав стакан воды, запиваю два колеса антибиотиков. — На ведьму похожа.
— Так я и есть… ведьма… — вздыхает она. — В твоих глазах.
Поставив стакан на шкаф, поджимаю губы. Ненавижу разговаривать с ней. Врач настаивает.
— Хочешь это обсудить? — Сверлю ее взглядом. Пытаюсь расковырять в себе хоть каплю жалости к ней, но не получается. Душа — камень. Гранит. Ничего не шевелится. Сухой долг. Не более.
— Не делай мне одолжение, только потому что доктор рекомендовал…
— Ладно, — киваю и шагаю на выход.
— Почему ты такой эгоист, Платон?! — останавливает меня посреди кухни своим криком навзрыд. — Ты порой неделями со мной не разговариваешь! Делаешь вид, что не замечаешь меня!
— Я не делаю вид. — Поворачиваюсь к ней и хмурюсь от одной только мысли, что она моя мать. — Я просто не замечаю тебя.
— Как ты можешь быть таким бессердечным?!
— Я?! — Сжав кулаки, делаю шаг вперед. Опять она меня из себя выводит. Чего добивается? Чтобы дал ей настоящий нож?! — Может, ты в себе для начала покопаешься?! Спросишь себя, как так вышло, что твой трехлетний сын оказался в детдоме?! Почему ты даже не попыталась его вернуть?! Это я тебя искал почти десять лет! Не ты меня!
— Ты разочарован тем, что нашел? — горько усмехается она.
— Я другого и не ожидал, — отвечаю с брезгливостью.
— Ты используешь меня. Для своей репутации. Воспитанник детского дома, ухаживающий за своей больной нерадивой матерью…
— Я из-за тебя семь лет не знал о дочери! — рявкаю ей. — Ты и меня лишила полноценной семьи, и ее! Впрочем, я вообще не понимаю, почему до сих пор с тобой об этом разговариваю. Ты же на мне не остановилась.
— О чем ты? — Взволнованно поправляет свою белокурую шевелюру и нервно сглатывает.
— Думаешь, я не знаю, что после меня у тебя была дочь? — наконец высказываю ей то, что давно ношу в себе. — Которую ты бросила в роддоме?
— Она родилась больной! Она бы не выжила!
— Ты врешь. Она родилась здоровой. Она просто была тебе обузой. Как и я.
— Откуда ты знаешь?! — В ее глазах появляются слезы, подбородок дрожит.
— Потому что я ее нашел…
5. Глава 5
Я вхожу в зал совещаний ровно в семь тридцать. После бессонной ночи пришлось почти два часа провести перед зеркалом. Ради одного-единственного чувства уверенности в себе вооружилась от нижнего белья до прически.
При моем появлении уголок губ сидящего во главе овального стола гендиректора чуть отодвигается. В глазах все то же одобрение: «Меня радует, что ты никогда не опаздываешь, Рита». Воспоминания вмиг забрасывают меня в отель «Шарм», где однажды он похвалил меня за мою пунктуальность.
— Доброе утро! — Обвожу быстрым взглядом всех присутствующих — Ярослава, Милену Каллистратовну, главного менеджера по персоналу, юриста и начальника отдела выплат и претензий. Задерживаю его на симпатичной девушке с бейджиком «Стажер Ирина» и занимаю свое место — первое по правую руку от Богатырева.
— Все в сборе. — Он откидывается на спинку кресла и негромко тарабанит подушечками пальцев по столу. — Начнем. Для начала позвольте представить вам моего секретаря — Ирину Владимировну. Уточню сразу: она не ваш персональный помощник, не «шестерка», не девочка на побегушках и не секретарша. Она секретарь! Мой секретарь! Если я замечу неуважение к ее персоне и должности, я не посмотрю на ваш опыт и вклад в развитие компании. Вышвырну за дверь. Незаменимых в этом кабинете всего трое — я, она и… — его взгляд каленым железом касается меня, — Маргарита Андреевна.
