— Там всё элементарно, — укоряю я их обоих. Выпрямляюсь и берусь за ручки коляски-трости, как бы показывая, что нам уже пора идти. — Пришлось сократить доклад в пять раз, выкинув самое важное.
— Я гляну в записи, — обещает Данил.
Его глаза вновь опускаются вниз, он рассматривает Мирославу, внимание которой принадлежит браслетику, что украшает ее правую руку. Сегодня у Миры два хвостика по бокам, которые на удивление хорошо сохранились после детской площадки. Моя дочь —очень красивая девочка.
— Ну что, мы к морю? — уточняет Лёша.
Я киваю.
— Везет. Мне еще минимум час здесь торчать, — сообщает Данил.
Бросает взгляд на часы. Потом на меня. Вновь вниз, на Миру. На ней он задерживается.
Губы сохнут. Я смотрю на Данила и замечаю, как он едва заметно улыбается. Уголки губ дергаются. Улыбка закрытая, он не показывает зубов. Это одна из самых его миролюбивых улыбок. Ему нравится девочка.
Мои руки крепче сжимают коляску. Костяшки пальцев бледнеют.
Данил делает шаг вперед, приседает на корточки. Мирослава напряженно его оглядывает, после чего смотрит принципиально в сторону. Делая вид, что Данила не существует, что она просто не видит его. Обычная реакция на незнакомцев.
— Это Варина? — спрашивает Данил.
Я молчу. Хотела бы ответить, но голос куда-то девается. Столько раз себе этот момент представляла, и каждый раз находилась с остроумным ответом. Мешок с ними за спиной годами таскала. Тяжело было, но я копила, собирала, складывала. Он мне — я ему! Уделать, убить! Сейчас же сунулась — а там пусто. Мешок порвался, ответы растерялись.
На помощь приходит Лёша:
— Это дочка Марины. У Варвары сын, Егор. Столько детей, я сам не сразу разобрался.
Данил напрягается. Меня током простреливает.
Его реакция едва заметна, но я сейчас функционирую на пике человеческих возможностей, поэтому считываю малейшее движение.
Миронов бросает на меня взгляд, прищуривается. Потом вновь смотрит на дочь. На меня, на Миру.
Я закрываю глаза и мысленно произношу: «Считает возраст». Сейчас спросит, сколько ей. При Алексее! Это будет кошмар! Ужас! Катастрофа!
— Похожа на тебя, Марин, — произносит Данил медленно. А потом обращается к Мирославе: — Как тебя зовут, принцесса? Будем знакомиться? Я Данил. — Он протягивает руку.
Мирослава отмирает. Одаривает отца уничтожающим взглядом и произносит:
— Нет.
После чего демонстративно отворачивается.
Брови Миронова летят вверх. Я теряюсь, не зная, что сказать! Пульс частит.
В следующий момент губы Данила растягивает широкая улыбка, а потом он... начинает смеяться! У меня волоски на коже дыбом, тысячу лет не слышала, как он смеется. Искренне, громко.
— А характер-то в папу, видать, — добавляет Данил, поднимаясь на ноги. Явно веселится. Стреляет в меня глазами и добавляет: — Слава богу.
Кровь ударяет в лицо.
— Ладно, мне пора, не буду мешать, — добавляет поспешно Миронов, протягивая Алексею руку. Кажется, понял, что перегнул. — Хорошего отдыха.
Мужчины прощаются. Мы втроем идем в одну сторону. Данил — в другую. Но прежде чем разминуться, Миронов смотрит на меня. Я ловлю этот его взгляд, не имея возможности увернуться.
Строгий. Требовательный. Мне Данил не улыбается, как дочери.
Мне он обещает.
Скорую встречу.
И вместе с ней... разговор.
14. Глава 14
«Где и во сколько? Выбирай».
Сжимаю телефон крепче.
Номер незнакомый, но в голове ни единого сомнения.
Меньше часа назад Данил впервые увидел свою дочь, и у него появились вопросы.
