Я, ты и коты - страница 5

Конечно, такая покладистость была отнюдь не в характере девушки – ее деятельной натуре претило вот так сидеть и десятый раз подряд излагать одно и то же. Хотелось вскочить, кричать, размахивать руками, доказывать свою правоту, взывая к разуму и эмоциям присутствующих, но Люся держалась. Отчасти из-за мурлычущей у нее на коленях тезки. Отчасти потому, что знала: такое поведение ни к чему путному не приведет, а сейчас главным для нее было, чтобы капитан единоличным решением не выкинул животных с корабля. Или чтобы экипаж был против и дружно смотрел на Илью Михайловича умоляющим взором.

Котики, кстати, тоже присутствовали на планерке. Сначала люди пытались их выгнать, однако Илья Михайлович только рукой махнул, мол, все равно уже полкорабля обшерстили. Василий молча одобрял, гордо восседая на спинке капитанского кресла.

Остальные хвостатые или шныряли у экипажа под ногами, и коллеги то и дело опускали руки, чтобы погладить кого-то из них, или растянулись на большом столе для совещаний в кают-компании, делая вид, что дремлют. Однако ушами вертели, будто локаторами. Прислушиваясь и запоминая.

А вот Максу, что удивительно, досталось сильнее. Капитан припомнил ему все: и некий загадочный опыт, и должностную инструкцию. Не его, поварскую, кстати, а явно какую-то другую.

– Ты больше нее виноват, Максим! – рычал капитан. – Ты должен был не идти на поводу у эмоций, а остановить коллегу, доходчиво объяснить ситуацию и вообще… Тебе ли не знать, к чему может привести пренебрежение инструкциями? Они, напомню, кровью писаны, и плевать на них никто не имеет права!

Макс сказал лишь, что для Эрхш'Шига кошки являются инопланетными животными, и оставление их здесь противоречит любым протоколам исследования других планет, за что тех, кто оставил их здесь, по головке не погладят. О котах необходимо доложить на Землю, чтобы там начали расследование.

А после хранил молчание. Весь застыл, будто глыба льда – сидел с идеально прямой спиной, не шевелился, даже, кажется, моргать перестал. Лед… У него даже внешность подходящая: платиновый блондин с серо-голубыми глазами, правильными чертами лица, всегда в идеально отутюженной одежде, будь то поварской китель, форма космофлота или гражданская одежда. Обувь начищена, аж сверкает. Хорош, что не говори! Только след кошачьих когтей на носу немного смазывает впечатление.

Люся всегда рядом с ним чувствовала себя неуютно – она, к сожалению, из тех, кто всегда либо не дотягивает, либо сама все портит. В карьере, в личной жизни, и даже во внешнем виде… «Так, стоп! – мысленно одернула себя девушка. – Не хватало еще сейчас в жалость к самой себе скатиться!» И вновь запустила руки в короткую черно-рыжую кошачью шерстку. Люся-кошка от ласки растекалась лужицей и мурлыкала, да так, что медсестра Маша и механик Никита, сидевшие по обе стороны от доктора Леготиной, завистливо сопели.

Отмер Макс, лишь когда Снежинка запрыгнула к нему на колени и, выпрямившись на задних лапах, боднула его головой в подбородок. Тогда только рассеянно потрепал кошку за холку. Та, как настоящая леди, фыркнула и с его колен перебралась на стол, чтобы там привести в порядок свою шубку.

А Люся бросала на него взгляды – прямые, но все же достаточно короткие, чтобы никто из присутствующих не заподозрил ее интерес к Максу! Иначе слухи пойдут такие, что авторы-фантасты от зависти позеленеют. Потому что в составе экипажа едва ли два десятка человек наберется, в космосе они уже четвертый месяц, новизна знакомства притупилась, до прибытия на Эрхш'Шиг ничего особенного не происходило. Скучно. Все уже более-менее представление друг о друге составили, на неформальные группки разбились, причем Люся и Макс оказались в разных. Долгожданное приземление на вполне освоенную человечеством планету, где заглохший транспорт или несвежие фрукты – самое плохое, что может случится. Если, конечно, в необжитые территории не углубляться.